Кукум. Мишель Жан
лошадь в двуколку без верха, и мы втроем отправились в Пуэнт-Блё. Но сначала он хотел проехать через Роберваль, чтобы купить там косилку. Дорога была живописной, и лошадка весело трусила вниз с холмов. Над озером встало солнце, теплый ветер ласкал мои щеки, и сердце билось все чаще по мере того, как мы удалялись от фермы.
Роберваль был маленьким захолустным местечком, но церковь с высоким жестяным шпилем, сиявшим в голубом небе, выглядела очень выразительно. На главной улице, вдоль деревянных тротуаров, выстроился ряд богатых домиков с выкрашенными красивыми оградками. Женщины в длинных платьях, сшитых из дорогих тканей, защищали кожу от прямых лучей солнца под зонтиками пастельных тонов. На мужчинах были темные костюмы и элегантные фетровые шляпы.
– И тебе бы надо такую примерить, дяденька.
Тетя залилась смехом. Дядя поглубже нахлобучил свою соломенную шляпу, пробурчав что-то в ответ, чего ни она, ни я не расслышали.
Магазин сельскохозяйственных товаров оказался большим зданием, в котором царила оживленная суета. Во дворе стояли аккуратно выставленные косилки и всевозможные земледельческие орудия любого размера. Дядя вылез из двуколки и сразу пошел в главное здание. Через несколько минут он вышел оттуда вместе с человеком в котелке, что, по мне, выглядело довольно странно для того, чьими клиентами были фермеры. Торговец помог ему выбрать то, что ему нужно, и аккуратно уложить приобретенный инструмент в заднюю часть нашей повозки.
Мы снова тронулись в путь на север, покатив по ухабистой дороге вдоль озера. Дома попадались все реже. Теперь мы ехали в сельской тишине. Через несколько километров дорога вывела к полосе пустых земель, полого спускавшихся к побережью. Ветер утих, и синева воды плавно слилась с синими небесами. Перед нашими глазами вырос небольшой городок, не похожий ни на один из тех, что я видела раньше.
Пусть даже Сен-Прим и был всего лишь небольшим поселком, здания в нем размещались по обе стороны главной улицы в строгом порядке. Здесь же стоял центральный магазин и несколько домиков, прижавшихся к церкви. Невдалеке виднелись фермы с боковыми постройками и заборами вокруг полей.
Центром раскинувшегося предо мной поселка была церковь, бывшая часовня миссии в Метабетшуане, та самая, которую лет за десять до этого святые отцы-пожертвователи перенесли, построив ее на замерзшей поверхности озера. Магазин. Небольшой квадратный домик с покатой крышей, обнесенный белой оградкой, – здесь была торговая контора «Компании Гудзонова залива». Но не было ни улиц, ни перекрестков. Никаких элегантных прохожих, спешащих по деревянным тротуарам. Только палатки, поставленные прямо на песке, без видимого порядка, у самого озера.
Томас ждал нас у въезда в Пуэнт-Блё, присев на откос, поросший высокими травами. Он рывком поднялся и замахал нам рукой. Дяденька приподнял соломенную шляпу, тетенька кивнула, а я – заулыбалась ему. И еще тогда я приметила искорку у него в глазах. Ту самую, которую он сохранил до своего последнего вздоха.
– Пошли, – почти прошептал он, таким нежным и сладким голосом.
Мы