Озеро Сариклен. Зинаида Миркина
т и красоту даже самого неказистого человека.
Ее стихи и проза – это удивительные струны того невидимого инструмента, на котором она исполняет музыку, расслышанную ею в Тишине. Прикоснитесь к ним бережно – и они зазвучат и для вас.
Творчество Зинаиды Миркиной не умещается ни в одну из жестко очерченных религиозных традиций, но не потому, что противоречит им, а потому, что создает опыт диалога различных традиций. Ее творчество не умещается и в жестко очерченные рамки литературных жанров, не потому, что противоречит им, а потому, что говорит больше, чем обычно говорят стихи или проза. Но если встречу с Богом вынести за рамки культурных традиций, то что же тогда останется от культуры?
Вот уже много лет под Рождество дома, в своей квартире 3. Миркина устраивает удивительную елку. Елка созидается как собор. И она так же прекрасна, как лучшие храмы мира. На елку приходят и взрослые, и дети, на ней даже выросло несколько поколений. И когда при таинственном освещении, в сопровождении удивительной музыки 3. Миркина рассказывает сказку, каждый год новую, ваша душа словно бредет по лабиринту, в конце которого обязательно зажигается свет встречи и узнавания. Если вы познакомитесь с творчеством 3. Миркиной, то этот свет зажжется и для вас.
М. Курочкина
Озеро Сариклен (повесть)
Посвящаю эту повесть мужу моему Григорию Померанцу. Человеку, который чувствовал жизнь как чудо. Любовь его была совершенной, той самой, которая «изгоняет страх».
Пролог
Тень человека появляется в пустыне. Я не говорю о той тени, которую отбрасывает тело. Это не в счет. Я говорю о тени, которую отбрасывает душа.
Тень эта становится видна только тому, кто видел свою Душу.
Она становится видна только там, где видна душа.
Пустыня. Пусто. Нет ничего. Только одна Душа. Около самого Источника жизни. Душа подошла к Нему вплотную. Сейчас войдет. Сейчас сольется с Ним в одно. Но – между нею и Источником жизни вырастает тень. Она встает во весь рост и закрывает Источник.
– Отойди! – говорит человек. – Или я умру от жажды.
Тень не двигается с места. И только повторяет каждое движение души… Человек в пустыне. Он скрылся ото всех. Но от тени своей скрыться нельзя.
Она появляется перед всеми пустынниками. Даже перед самим Христом.
– Отойди, – тихо сказал Он.
– Нет, – ответила тень. – Ни один человек не смеет приблизиться к Источнику. Отойди и ты, ибо ты – человек.
Иисус не двигался с места. И тень не двигалась с места.
– Ты человек. Иди к людям, – сказала тень.
– Я пойду к людям только тогда, когда смогу спасти их. А спасу их только тогда, когда приведу их к Источнику жизни – к Отцу всего живого.
– Спасти всех людей… Привести их к Источнику жизни… – медленно проговорила тень. – Ты думаешь, люди хотят этого?
– Нет, люди не хотят этого. Я это знаю.
– А знаешь ли ты чего хотят люди?
– Знаю. Люди хотят получать дары из Источника жизни, но им совсем не нужен сам Источник.
– И люди правы, – оказала тень. – Слиться с Источником жизни – разве это посильно человеку?
– Только в этом спасение человека, – ответил Иисус. – Другого спасения нет.
– Итак, ты хочешь пойти против воли людей. Но знаешь ли ты, что тогда люди пойдут против твоей воли?
– Знаю.
– И ты знаешь, что вдет тебя?
– Знаю.
– И это тебя не останавливает?
Иисус молчал.
– Но чего ты добьешься?
Иисус молчал.
– Ты будешь висеть на кресте, – продолжала тень – люди будут вбивать гвозди в твои руки и ноги. Люди, те люди, ради которых ты не жалеешь жизни, будут глумиться над тобой и зверствовать, а души их, те самые души, которые ты хочешь спасти, будут еще при жизни гореть в аду. Этого ты добьешься? Это – твоя цель?
Иисус молчал.
– Глупец, ты ведь можешь стать властелином людей. Люди будут идти за тобой, как стадо. Они станут послушными овцами и не окровавят своих рук, и не осквернят душ. Что тебе стоит? Стань властелином людей!
– Чтобы ты стал моим властелином? – тихо ответил Иисус.
Теперь тень замолчала. Она удлинялась… Казалось, она протянется в бесконечность. Но вдруг перестала расти, а стала густеть и уплотняться.
– Я князь мира сего, – сказала она. – И всякий, живущий в этом мире, находится в моей власти. Или ты не человек?
– Человек. Сын человеческий.
– Так что же ты восстаешь против меня?
– Я не только человек. И ты это знаешь. Я сын Бога живого. Пусти меня к Отцу.
– Не слишком ли ты дерзок?
– Нет. Я говорю то, что есть. Я есмь. Я сущий. А ты – тень. Тебя не существует.
– Меня?!
– Да,