Нова Свинг. Майкл Джон Гаррисон
нить твоих рассуждений, Эмиль? В ту же кучу старого засохшего дерьма?
Бонавентура устало покачал головой.
– Я просто хочу знать, где ты бывал, Вик. Я хочу знать, пересекаются ли те места с моими.
– Письками померяться хочешь, – констатировал Вик.
– Потому что ты же, наверное, был в Секторе Семь и видел там колоссальное белое лицо, нависающее над крышами…
– Эмиль, забей.
Но Бонавентура не утихомирился.
– Послушай меня! – потребовал он. – Хоть раз меня послушай! – Им овладели распадающиеся воспоминания. В его поколении все терзались потребностью сравнивать, сопоставлять впечатления, оживлять ужаснувшие их места и вещи. Вик чувствовал, как старика бьет дрожь. – А за ним все дома превратились в груды кирпичей, гребаная бескрайняя пустошь из кирпичей. Каждый раз, как падает черепица, прокатывается эхо, и лицо смотрит на тебя… – Он заметил выражение на лице Вика, и напряженная дрожь оставила его. Он вздохнул.
– И зачем я себя этим утруждаю? – сказал он. Пожал плечами. – Если ты этого не видел, – добавил он, – считай, что ничего не видел. Ничего.
– Ну вот опять, – сказал Вик.
– Ему просто поговорить надо, Вик, – устало буркнула Эдит у окна.
– Держись безопасной стороны, – посоветовал Бонавентура окружающему миру и Вику в частности. – Веди себя как турист. Как все остальные.
Вик отмахнулся.
– Да я где угодно время лучше провел бы, чем тут. – И пожаловался дочери Бонавентуры: – Даже в клубе «Семирамида» – и то лучше.
Эдит пожала плечами. Посмотрела прямо на него. «Если уйдешь, – говорил ее взгляд, – можешь не возвращаться». Потом отвернулась и стала изучать улицу внизу так, словно там было полным-полно объектов куда интереснее Вика.
– Иисусе! – возопил Серотонин. Ему вдруг представился теневик Поли де Раада, с лицом обреченного посредника, озаренным отблесками каких-то сомнительных делишек на Суисайд-Пойнт. – Никому нет ни малейшего дела до моих проблем, – посетовал он и поднялся, собираясь уходить.
– Прости, – сказал Бонавентура. – Это обширная территория, Вик. Возможно, мы видели разные части.
Вик отозвался с порога:
– Не думаю.
– Я снов не вижу, Вик! – пожаловался Бонавентура. – Я не вижу снов!
– Ты же знал, что этим все закончится, – ответил Вик, не представляя, чем ему помочь. – Ты всегда знал.
– Погоди, Вик, с тобой ведь то же самое будет.
– Помолчи, – сказал Вик отсутствующим тоном. – Помолчи, старичелло.
Эдит Бонавентура застигла его внизу; Вик хладнокровно выдирал страницы из дневника.
– Я думала, что спрятала его, – неуверенно сказала Эдит.
– Там ничего нет.
– Правда? Значит, не тот блокнот.
– Ты это знала наперед, – обвинил ее Вик.
Она улыбнулась, соглашаясь.
– Но даже исписанные блокноты – не обязательно нужные тебе, – заметила она. – Эмиль много чего писал в те годы. Ты не хочешь выпить?
Серотонин