Десять. Наталия Романова
малыша на колени и начнёт слушать про динозавров или футболистов. Про гоночные машины и мамину ангину, про то, каким молодцом он был сегодня и даже съел несколько зернышек граната. Как папа сказал после обследования, что Тошка – настоящий храбрый солдат, но, на самом деле, ему было страшно, совсем чуточку, но ведь было.
А главное – папа обещал купить игрушечную большую-пребольшую пожарную машину, раз уж на настоящей он пока прокатиться не может…
Глава 2
Среди группы весёлых девушек, которые собрались у озера, она была похожа на щенка. Не на радостного, беззаботного, даже слегка безмозглого, а на робкого, косолапого, неуверенного в том, что эти породистые лапы и хвост принадлежат именно ему. Она робко и с любопытством выглядывала из-за подружек, иногда смотрела поверх голов.
Молодой священник что-то увлечённо рассказывал, девушки внимательно слушали. Иногда громко смеялись, позабыв, что рядом человек в сане, пусть и не высоком, порой толкали друг друга локтями, перебивали, спрашивали и, – судя по широко открытым глазам, – удивлялись ответам.
Её взгляд был заинтересованным, в нём играла мысль, словно живая. Она светилась изнутри. Казалось ещё чуть-чуть, и девушка заговорит, покажет миру свои думы, сокрытые за робкими движениями. И она была красива. Красива настолько, насколько бывает красива юность. Красива словно пришедшей из стародавних времён красотой. Скажи она, что её остановили на улице с предложением сняться в кино – ей бы сразу и безоговорочно поверили.
Выше сверстниц, со светло-русыми, отливающими рыжиной на солнце волосами, тонкими чертами лица, распахнутыми навстречу новому глазами. Похожая на славянскую княжну, которая пришла в современность из позабытых сказок. Такой рисуют Василису Прекрасную или Царевну Лебедь. Красива не яркой, вычурной, навязчивой красотой, а тихой, спокойной. Никто – ни мужчина, ни женщина, не могли просто пробежать взглядом, взгляд сам собой останавливался на девушке, цеплялся и не хотел уходить. На неё хотелось смотреть, как на произведение искусства, которое бесконечно радует.
Остановившийся рядом автобус не отвлёк девушек от оживлённой беседы даже тогда, когда из автобуса, словно из огромного чрева с автоматической дверью, стали высыпать мальчишки разного возраста, от младших школьников до юношей. Они тут же принялись с разбега прыгать в озеро, кричать, фыркать и заплывать опасно далеко. Всем своим видом – криками, передразниваниями, парнишки выражали торжество молодости, силы и отчаянной жажды жизни.
На берегу устроился мужчина средних лет, зорким взглядом смотрел на ребят, улыбался лишь уголками глаз, лицо же выражало строгость. Впрочем, не похоже, чтобы хоть кто-нибудь всерьёз боялся этого человека.
– Всё, хватит, – крикнул мужчина и сделал приглашающий жест в автобус.
Младшие заторопились. Путались в шортах и обуви, по пути стряхивали с головы воду, забирались в автобус. Водитель неодобрительно поглядывал на влажные от воды и тины, усыпанные песком, шорты мальчишек.
Старшие выходили