Десять. Наталия Романова
У меня всё отлично, мне хорошо в интернате. У меня отличная жизнь! – заверил собеседницу Симон.
– Прости. – Юля отвела взгляд в сторону, покраснела, стало стыдно за свои мысли и главное, за то, что они отразились на лице. – Тебе нравится в интернате? – решила она отвести разговор в сторону.
– Это спортивный интернат на самом деле. Если хочешь заниматься спортом профессионально – нужно сделать выбор. Я сделал. – Последнее Симон произнёс твердо, настолько уверенно, что Юля на секунду опешила.
– Ты спортсмен? Какой вид спорта? Хотя, подожди, ты говорил, что с «Олимпийцем» приехал, значит, плаванием занимаешься. Все, кто приехал в том автобусе, хорошо плавали, я помню!
– Плаванием, – согласился Симон.
– Я не умею плавать, – с легким вздохом произнесла Юля.
– Совсем? – удивился Симон, будто Юля не плавать не умеет, а, например, дышать.
– Совсем.
– Это просто.
– Нет, не просто, у меня не получилось. Даже в школе двойку поставили, в третьем классе, а потом я вовсе начала воды бояться.
– Могу научить. Хочешь? – с воодушевлением предложил Симон.
– Нет, спасибо, не надо! – встрепенулась Юля.
Она действительно боялась воды, особенно открытых водоемов: озер, прудов, особенно моря.
– Ну, ладно… – постарался скрыть удивление Симон.
На веранду зашёл мужчина, невольно отвлекая беседующих, те обернулись на звук его шагов. Симон приподнялся, увидев гостя, Юля широко и счастливо улыбнулась.
– Привет, крошка, надеюсь, в нашем поселке никто не умрёт с голоду сегодня? – произнёс зашедший, тут же обнял Юлю с особенной теплотой.
Достаточно было беглого взгляда, чтобы понять, что обнимает Юлю родной отец: точно скопированные черты лица, у Юли они были более тонкими, женственными, открытый взгляд и улыбка оказались схожими, как у близнецов.
Пожалуй, в отце отсутствовала грация, неуловимое изящество движений, присущее Юле, как и робость, удивление, что порой проскакивали в мимике, уголках глаз, улыбке девушки. Движения отца Юли были уверенными, даже молниеносными. Он словно думал и действовал одновременно, не давал себе права на ошибки и сомнения.
– Ты познакомишь меня с новым другом, Юля? – Отец вскользь напомнил дочери правила приличия.
– Это Симон, – опомнилась Юля, махнув в сторону Симона и продолжила: – Это мой папа, Владимир Викторович.
– Очень приятно, Симон, – протянул руку для приветствия Владимир Викторович.
– Взаимно, – тут же ответил Симон.
Симон вовсе не смутился, не озадачился приходом отца новой знакомой. Он наблюдал за взаимодействием отца и дочери: как, садясь за стол, Владимир Викторович отодвинул стул, как разгладил поданную льняную салфетку.
Симон видел, с каким нескрываемым обожанием отец смотрит на дочь. На передвижения Юли. На блюдо с блинами, бережно накрытое тарелкой, поверх которой лежала записка «папочке».
Владимир Викторович с легкостью факира вовлек в непринужденную беседу дочь и Симона. Между делом спросил, где же они познакомились, чем собираются