Персонажи. Ирина Голыбина
там тянулись галереи, красная мозаика под ногами была похожа на ковровую дорожку. Они зашли в один бутик, в другой – Алена что-то щупала, перебирала вешалки, меряла обувь. Он покупал, что ей хотелось, не спрашивая, сколько стоит и зачем нужно, нес пакеты в руках, чуть ли не каждую минуту поправлял солнечные очки, сползавшие по мокрому от пота носу. Но когда впереди возник огромный супермаркет парфюмерии, Максим сдался и сказал, что внутрь не пойдет, останется в баре рядом.
Алена убежала, а он рухнул на стул и заказал себе «лемон-соду». К аперитиву ему принесли стеклянную тарелочку с орешками и чипсами, но Максим побоялся их есть, предполагая, что тарелочка переходила от одного клиента к другому, и все совали туда грязные пальцы. Ледяная газировка немного его освежила: она была не слишком сладкой, хотя и не горчила, как тоник. Он вытер бумажной салфеткой лицо, повертел головой, разглядывая соседей. Те заказывали в основном апероль-шприц или пиво, ели, не брезгуя, свои чипсы. В глубине души ему тоже хотелось алкоголя, тянуло закурить, но он гнал от себя эти мысли, решительно настроенный больше к дурным привычкам не возвращаться.
Посмотрел в телефоне сайт театра, мимо которого они проходили только что: оперный, черт! С классической музыкой у Максима отношения с детства не складывались, хоть мать и водила периодически в филармонию. Нет, джаз – его предел. И чем теперь вечером заниматься? Сидеть в ресторане? Вообще-то скучно! Долгой беседы с Ленкой не получится, у нее сейчас все мысли заняты косметикой и тряпьем. Секс – развлечение минут на двадцать, а потом что?
Максим почувствовал, как подступает раздражение, скомандовал себе угомониться. Можно, в конце концов, так же в баре засесть, почитать книгу. Где-то в Генуе есть художественный музей, надо бы заглянуть. Алена, выскочив из магазина, начала показывать покупки: крем, крем, еще крем, помада. Две коробки с духами, одна матери.
– Хочешь вечером в театр пойти? – перебил ее Максим, плюнув на нелюбовь к опере. – Я посмотрел на сайте, билеты еще есть.
– Там же на итальянском! Как мы поймем?
– Это оперный театр, они петь будут. Поймем как-нибудь. Почитаем, на худой конец, либретто в интернете.
– Оперный? – Алена наморщила лоб. – Не, не пойду. Я была в Москве в Большом, чуть не заснула. Хочешь, иди один. Я дома отдохну. Ноги устали, ужас!
Максим подумал, что и правда не против сходить один, посидеть в темноте и прохладе – если, конечно, в театре работает кондиционер. Они снова пошли через галерею, рассматривая мозаичные узоры под ногами. Сверху свисали на цепях большие фонари, и Максим уже представлял, как красиво тут будет ближе к ночи, в темноте.
Добравшись до театра, он оставил Алену ждать на улице, а сам купил билет на вечерний спектакль, какую-то «Тоску». Название заранее не радовало, но выбора не оставалось. По дороге домой они набрали в магазинчике продуктов, Алена попросила