Колизион. Шатер отверженных. Марина Ясинская
мира, и какие-то неприятные вещи, которые с ней происходят, – это именно ее вина.
«Еще не поздно, – напомнил внутренний голос. – Ты все еще можешь им рассказать…»
Кабар тем временем уже вовсю вошел в роль руководителя и раздавал распоряжения: когда выезжать, каким маршрутом следовать, кого куда посадить водителем… А когда кто-то спросил, что делать с пустым ретроавтомобилем, так и оставшимся стоять на дороге к городу, Кабар мгновенно решил, что рисковать своей шкурой и пересекать границу города, в который им нет ходу, он не собирается, ему не улыбается повторить судьбу Графини и Ковбоя. И других заставлять не будет. Но если есть желающие…
Желающих не нашлось.
Некоторое время Кристина наблюдала за поднявшейся деловитой суетой, а потом молча развернулась и, преисполненная отвращения к себе, побрела к своему фургону.
– Черт, черт, черт!
Яростные восклицания наконец пробились сквозь сознание Кристины, и она поняла, что все это время рядом с ней шла крайне расстроенная Риона.
– Он и так был невыносим, а сейчас, когда самопровозгласил себя директором, станет и вовсе невозможен! И на него не будет никакой управы! – выплескивала свои тревоги танцовщица, раздраженно дергая розовые пряди волос.
– На него и прежде не было никакой управы, – ляпнула Кристина, прежде чем сообразила, что это так себе утешение.
– Спасибо, подруга, вот приободрила! – бросила на нее Риона укоризненный взгляд.
– Я не то хотела сказать. Когда у вас были разборки с Кабаром, директор же так и так никогда не вмешивался. Что теперь изменится?
Риона печально посмотрела на Кристину.
– Теперь изменится все. Власть меняет даже достойнейших людей, извлекает из них на поверхность все самое худшее. Только представь, что она сделает с таким, как Кабар.
– Но это же не по-настоящему. Я имею в виду, он же не настоящий директор.
– А это имеет значение? Настоящий или нет, но другого у нас сейчас нет. И вся власть у Кабара. Он ее взял – и никто не подумал ему возражать.
Кристина мрачно вздохнула. Вот и еще одна причина, почему ей стоило признаться, – и еще один человек, которого она делает несчастным из-за отказа принять наложенные на нее цирком обязанности.
Около трейлера девушек уже поджидал Фьор.
– Крис, по поводу того, о чем я хотел с тобой поговорить до того, как… – он замешкался, подбирая слова, – до того, как все полетело к чертям.
– Нет! – так яростно воскликнула Кристина, что фаерщик от неожиданности даже чуть отшатнулся. – Нет, только не сегодня! Уже и так слишком много всего свалилось! Пожалуйста, не добавляй!
– Хорошо, – тут же отступил Фьор. – Это совершенно не срочно.
Кристина благодарно пожала фаерщику руку. На сегодня она точно исчерпала свой лимит тревог и неприятных открытий и просто не потянет еще и таинственные загадки их странной связи с Фьором и возникающих при этом видений.
Фаерщик