Суббота Воскресенского. Наталья Литтера
и семьей. У Алисы Анохиной три ребенка – два сына-школьника и дочке годик недавно исполнился.
Все друг перед другом хвастались личными достижениями. А что показывать Ариадне? Рассказывать про пошив штор на заказ и изготовление из лоскутков поделок для детей?
У Ариадны ни карьерного роста, ни Мальдив, ни мужа, ни детей. Только пирожки да Женькино платье. А самое главное, она поняла, что вокруг абсолютно чужие люди. Они со школы не виделись, все давно разошлись в разные стороны, зажили собственными жизнями, никаких точек пересечения нет. Говорить не о чем. Только на других посмотреть да себя показать. Вот все и старались себя показать. Потом начались тосты, поедание закусок, а там дело дошло до музыки и неформальной обстановки…
Шум, спиртное, танцы и… одиночество в толпе.
Ариадне казалось, что только она чувствует себя такой невидимкой, у других все в порядке. Она бы даже ушла по-тихому, никто не заметит, но Марк… Ариадне хотелось подольше полюбоваться на Марка и, может, даже перекинуться с ним парой слов.
Он-то как раз находился в своей стихии, со всеми общался и, по ходу, был в курсе разноплановых жизней бывших одноклассников.
Увидев Ариадну, переступающую порог «Жирафа» с пирожками, Марк поздоровался:
– Привет, молодец, что пришла. Можешь ставить все прямо на стол.
И она, как дура, засуетилась. Вон Маша Яковлева какая степенная, цену себе знает. Да еще уцепилась за Марка, весь вечер от себя не отпускает. Оно и понятно, Ариадна если бы могла – тоже не отпускала. Он, наверное, летом на море был, загар еще не сошел, и светлые волосы на концах совсем выгорели. Глаза на таком лице казались особенно яркими. Голубые-голубые.
Впрочем, Ариадна поторопилась сделать вывод насчет степенной Маши. На радостях от своего недавнего повышения Яковлева перебрала лишнего и начала совсем уж неприлично вешаться на Марка. Как ни странно, это сыграло на руку Ариадне.
Марк еле усадил Машу на стул, уговорив ее немного отдохнуть, и стал оглядываться в поисках возможности скрыться от назойливого внимания. Его взгляд наткнулся на стоявшую около стены Ариадну.
– А ты чего скучаешь? Пойдем танцевать.
Тут как раз закончилась одна песня и началась другая – медленная. Вот так с опозданием на десять лет сбылась мечта Ариадны – станцевать медляк с Марком. Она же ведь даже никогда его не касалась! А теперь обнимает. И он совсем близко… И она снова волнуется, как школьница.
– Слушай, пирожки офигенные. Жаль, что быстро закончились.
– А-а-а… спасибо. Я могу еще напечь.
– Прямо сейчас?
– Да нет… – Ариадна почувствовала, что краснеет. – Вообще. Ну если вдруг надо…
– Понял.
Песня была старая-старая, из их школьных времен.
Наверно, это мой рай –
Искать его отраженье
В предметах черного цвета
И слышать в голосе май…[4]
И Ариадна плыла в музыке, в его руках, чувствуя, как теплые пальцы касаются голых
МакSим «Мой рай».