Раненые звёзды – 4: Апокалипсис. Сергей Котов

      – Всё равно очень плохая идея, – ответил я, – к тому же, с тобой радиус прыжков сократиться почти в два раза! На Земле это не так заметно – но я ведь буду прыгать на пределе дальности.

      Кай подумал секунду. Потом кивнул.

      – Прав, – констатировал он, – тогда не теряй время. И будь осторожнее, хорошо?

      Я натянуто улыбнулся в ответ. Мне по-прежнему было очень страшно.

      Глава 5

      А ведь тюрвинг перемещения тоже, получается, не сильно-то и отличался от временного тюрвинга. Мгновенно преодолевая огромные куски пространства, я как бы оказывался в прошлом. Это ведь тоже нарушение принципа причинности, такое же насилие над пространством-временем. Только немного в другом направлении, пожалуй.

      Я подготовился как мог, в спешке. Проследил, чтобы запасы питательного раствора, воды и кислорода в скафандре были на максимуме. Лев прогнал стандартный тест всех систем жизнеобеспечения, и только после этого дал добро на выход в шлюз. Он официально отвечал в экипаже за вакуум-оборудование.

      Перед первым прыжком я подумал, что было бы неплохо иметь с собой портативную навигационную систему, которая могла бы ориентироваться по звёздам, но у нас на челноке такой просто не было, даже в аварийном запасе. Скафандры тоже ей не оснащались, так как не предполагали такой степени автономности. А ведь эта система могла бы сильно расширить доступный диапазон прыжков. В скафандре можно прожить даже неделю, штатных запасов и фильтров хватило бы. Не слишком комфортно и гигиенично, но реально. Так и до звёзд допрыгать можно! В конце концов, именно на межзвездные путешествия была рассчитана венерианская сфера, где я и обнаружил тюрвинг. Только в режиме, конечно, столько времени провести невозможно, а, значить, нельзя будет вернуться обратно.

      Выдохнув, как перед прыжком в воду, я поднял тюрвинг. Вошёл в режим. Сориентировался так, чтобы уйти выше плоскости эклиптики. Помахал рукой Каю. Увидел, как он кивнул в ответ мог разглядеть жест через небольшое окошко шлюзового отсека. И переместился глубоко в холодную черноту.