Раненые звёзды – 4: Апокалипсис. Сергей Котов
растянуть время, доступное в режиме, но не до бесконечности.
Я прыгнул в ту сторону, где увидел проблеск. Точное расстояние определить было невозможно, даже в режиме. Поэтому я переместился на половину максимальной дальности. Оставался шанс, что блестящий объект был совсем небольшим. В этом случае он оказался бы между мной и исходной точкой для прыжка. Поэтому после финиша я, используя двигатели скафандра, расположился так, чтобы в поле периферического зрения попали оба конца воображаемого отрезка, на который я переместился.
Но эта предосторожность оказалась излишней.
Объект был огромен. Он вынырнул из черноты космоса. Блеснул одной стороной в лучах далёкой горошины Солнца, и снова растворился среди звёзд, как будто его и не было.
Я сделал ещё один прыжок, чтобы подобраться к объекту вплотную, и теперь смог разглядеть его отчётливо. Оказалось, что это был не один объект. Точнее, возможно, когда-то он был единым целым, но теперь всё выглядело так, как будто какая-то неведомая сила разрезала его на толстые «блины». Поверхность «блинов» в точках предполагаемого среза была идеально гладкой по краям. Именно эти плоскости отбрасывали радужные блики.
Вся эта конструкция синхронно вращалась. «Блины» не сталкивались друг с другом, и это мне показалось странным: как можно было разрезать его, не прилагая никаких направленных усилий? Хотя бы даже давления мощного светового пучка? Я усилием воли остановил эти размышления, чтобы не расходовать ресурс режима.
Внешняя поверхность «блинов» показалась мне знакомой. Очень старая, выщербленная, со следами многочисленных столкновений с микрометеоритами. Где-то даже виднелись следы заплаток… Даже в режиме я больше секунды соображал прежде, чем понял, что передо мной корабль одноклеточных.
Активировав движки, я приблизился к ближайшему разрыву. Включил мощный встроенный фонарь. Внутри виднелись корабельные помещения, хорошо знакомые мне по приключениям в прошлом. Такие же коридоры и камеры.
Когда я приблизился достаточно близко, то смог разглядеть, что эти помещения вовсе не были пустыми. В некоторых висели тела бывших хозяев корабля. Они были тоже разрезаны на аккуратные блины, через равные промежутки. Срезы льдисто поблескивали в свете фонаря. Над каждым телом висел отдельный маленький сгусток, в котором я не сразу признал органеллу, ответственную за мыслительную деятельность у этих пришельцев. Мозги были тоже «нашинкованы» тонкими блинами.
Чувствуя подкатывающую слабость, я сделал очередной глоток питательной смеси. После чего отвернулся от погибшего корабля и начал серию прыжков, чтобы вернуться на челнок.
Ориентирование, несмотря на режим, происходило не мгновенно. И у меня была возможность подумать об увиденном. Каковы шансы на то, чтобы в космосе мне удалось столкнуться с чужим погибшим кораблём? Режим тут же дал готовый ответ: один к десяти в двенадцатитысячной степени. Впрочем, я не учёл один важный момент. Во время старта я выбирал направление не