Вихрь переправ. Ольга Васильевна Ярмакова
ли ты этим глазом?
– Ну… на всё время нужно, – замявшись, ответил кот.
– Ничего, он и одной зыркалкой сможет углядеть кладку саламандр, – не удержался от язвы Рарог. – Капустные кочерыжки, бабкины маклышки.
Серый кот не удостоил ответом саламандра, лишь презрительно фыркнул и высоко задрал голову.
– Ты с ними? – поинтересовался Матфей у ящера, круглая чёрная голова которого высунулась из сильно оттопыренного кармана куртки.
– Да, – пискнул саламандр и, выбравшись из кармана, тут же юрко спустился по штанине на землю, – хоть человеческая еда и сытная, но всё ж пауков и слизней я люблю больше. А в этом городе их пруд пруди.
Виктор оказался прав: «Погребок Месяца» внутри хоть и выглядел простовато и малолюдно, зато располагал определённой долей безопасности своею неприметностью. К тому же кухня заведения, не в пример интерьеру, приятно порадовала разнообразием и качеством еды. Даже придирчивый Эрик, и тот, не преминул отметить морского окуня под пряными сливками.
– Я смотрю, ты от Юнки решил не отставать, – усмехнулся Виктор, когда Матфей после классической яичницы с беконом положил перед собою на стол книгу Луки Заокского.
– Да я тут кое-что вспомнил, вот и решил разобраться, – уклончиво промямлил приятель. – Сам понимаешь, какая чертовщина нас окружает.
– Главное, не впустить эту нечисть в себя, – глубокомысленно изрёк Виктор.
Матфею стало не по себе. Он тут же отыскал нужный раздел в книге и укрылся за разворотом с животрепещущими иллюстрациями, надеясь, что от него отстанут на некоторое время.
Старый язык, которым писал книгу монах-отшельник – в миру Лукреций Сердолик, барон, учёный-исследователь при тартаррусском дворе князя Микаэлла IV в первой половине XIX века – был, несомненно, более понятен и лёгок в чтении в сравнении со «Словом о Террии», но напичкан излишней философией и двусмысленностью, так свойственной своей эпохе. Матфей поймал себя на том, что уже третий раз перечитывает одно и то же предложение, сбиваясь на мудрёном словосочетании и отвлекаясь беседой друзей. Те всё старались оторвать его от бессмысленного на их взгляд чтения и увлечь в общий разговор. Но поглощённый новой проблемой, казавшейся теперь куда более важной остальных прочих, Матфей отвечал вяло и рассеяно, силясь вклиниться в текст книги «Демоны и Людины».
Ещё с чтения в родном доме он помнил историю о людинах – враждебных духах, подселявшихся в тела демонов и постепенно завладевавших ими. По всем подробным описаниям и некоторым приведённым в книге примерам Матфей с горечью осознал, что попал на крючок одного из людинов, когда так неразумно посмотрел в зеркало Хоруса. Лишь через подобное зерцало и могут пристать к демонам зловредные духи.
Ему срочно нужен был ответ: как избавиться от этой напасти? Происшествие в ванной ночью было только началом предстоящей вереницы испытаний, мучительных и жестоких. И, в первую очередь, в отношении друзей и близких.
Но чтоб отыскать спасительный ключик, ещё нужно одолеть тяжесть замысловатого