Утром выпал снег. Андрей Толкачев
всех невзгод, укрыл в альбоме свою деревню. Листаешь альбом, и будто наблюдаешь за процессом творчества замечательного самобытного художника. В альбоме видно, как бережно, кропотливо он это делал.
Есть история, происшедшая со знаменитым хирургом Пироговым…
– Спасибо тебе, дорогой, большое спасибо, – Пирогов готов был обнять соседушку-скульптора, но робел, взволнованно тряс ему руку, задирая бороду вверх: отчего его лысая голова казалась еще более приплюснутой.
До этого хирург присутствовал на сеансах работы скульптора над очередной статуей.
"За что он благодарит?", – никак не мог втемяшить себе в голову скульптор.
Оказалось, в этой гениальной приплюснутой голове роились идеи: которые перевернут отечественную хирургию, вот бы сегодня таких нам хирургов, сколько народу было бы спасено?
Наблюдая за тем, как скульптор гипсует холст, Пирогов придумал гипсовую повязку, которая стала незаменимым средством для лечения переломов.
Его альбом похож на дневник, такой же откровенный. Расскажет все, что на душе художника.
Припоминаю цели, с какими велись известные мне дневники.
Чтобы испытать себя. Дневник неутомимого экспериментатора Раймона Кено
Чтобы совершенствоваться. Дневник Льва Толстого
Чтобы разговаривать с самим собой. Дневник Федора Достоевского.
Чтобы разделить с кем-то свои переживания. Дневник Джорджа Оруэлла.
Чтобы выплеснуть все свои откровения и умереть в 25. Дневник Марии Башкирцевой.
Чтобы выжить. Блокадный дневник 11-летней школьницы Тани Савичевой
К ним добавляется альбом деревенского художника Шаблыкина «Чтобы спасти деревню».
Так что жива деревенька Шожма, хоть и закрыли тюрьму, и расселили жителей, и не найдешь ее на карте. А если встретите ее в соцсетях, в видеоролике под названием "Заброшенное…", с количеством просмотров более 13 тысяч, то увидите, что люди эти ничего не знают об альбоме Юрия Шаблыкина, не знают, что жива деревенька, – поменяла только адрес, да переехала в альбом художника.
В Архангельской области тебе много расскажут былей и небылей о деревенской жизни. На обратном пути свернули мы с трассы в одну деревеньку, как выяснилось, за историей.
«Деревня Андричевская» – теперь так не скажешь. На бугре высоком улица, брошенные дома с заколоченными дверьми, – «может вернемся», думали люди.
Деревня не вымерла, есть домов шесть-семь с хозяевами. Дома – не просто избушки покосившиеся, а большие, добротные избы с более чем столетней историей. Поэтому, «старинная деревня Андричевская» станет фразой более точной.
Брошенные дома деревни реально крепкие, не эфемерные, из ядреной архангельской сосны, – как люди то ушли? Ведь было 30 дворов, в начале прошлого века.
Думаешь, наверное, что-то заставило, вот и покинули свои дома, а потом думаешь, может наоборот: дома покинули тех людей, избавились от нерадивых хозяев.
Как узнать правду? Я оставил