Времена не выбирают. Владимир Малыгин
троица, осталось вас двое… – оглянулся воевода на убитого в коридоре амбала. – Не припомнил?
– Нет, – покачал головой. Надо же как, троица неразлучных… Была… То-то они со мной так бережно обращались…
Переждал приступ головокружения, подышал сипло. Простываю, похоже.
– Ты уж не обессудь, но придется тебе до утра здесь посидеть. Все целее будешь.
Тут я хмыкнул. Будешь, как же!
– Посидишь, посидишь, ничего с тобой больше не случится. Охрану снаружи поставлю. И пришлю тебе какую-никакую одежонку. Все теплее станет, раз ты так мерзнешь. А я к князю пойду…
В конце крохотного коридорчика воевода остановился, оглянулся:
– Очень уж складно у тебя все выходит… И словеса так красиво складываешь, прямо один к одному. Васька так не мог, пока по голове не получил… Может, и впрямь вас, дурней, почаще бить нужно?
Судили меня по Правде. Народищу на вечевой площади собралось жуть как много. А у меня голова болит, за ночь так и не успокоилась. Из-за этого я и глаз не сомкнул. Ну и еще по одной причине не спал: Данила мне всю плешь расспросами прогрыз. Правда, и польза от него немалая была. Рассказал, что нападение город отбил, враг ушел несолоно хлебавши!
На мое удивление таким коротким штурмом ответил:
– Это ты забыл просто! Они же под городскими стенами три седмицы стояли! Посады все пожгли, монастырь на той стороне разорили! А ведь его только-только после прошлой осады отстроили!
Обсудили и ночное нападение на меня. Убийство брата Данилы обходили стороной, старались не касаться этой болезненной темы.
Да, оружие с убитых, вся их одежонка мне в качестве трофеев перешла. Не сейчас, потом, после суда обещали все передать.
И про сам суд нечего рассказывать, слишком все это для меня новым было. Я сначала сильно приуныл – меня же во всем обвинили, наказание в сорок гривен назначили. А это очень большие деньги здесь, как я сразу понял по наступившему на площади молчанию. Да еще кто-то из женщин так сдавленно охнул при вынесении приговора…
Вот только потом князь говорить продолжил, не остановился на первом приговоре. И дальше все было очень интересно. Оказывается, они успели за оставшуюся ночь поймать и допросить всех участников сговора. И Алена здесь же показания давала, и мужики, что вместе со мной на помосте лежали и ценные советы давали. Врана тоже допрашивали. Он мне за Алену мстил. Решил с какого-то перепугу, что я на нее глаз положил. Невдомек ему было, что мне просто память отшибло! А Стефа на это внимание обратила и решила в своих целях парня использовать. В общем, тут все один к одному сошлось. Да еще и отъезд моих родичей… Тоже мне родичи! Нашли время, когда уехать!
В общем, оправдали меня в конце разбирательства по всем пунктам. И ранее предъявленное обвинение тоже сняли. Удалось отделаться одним испугом. Плохо то, что не получилось разжиться за все свои страдания хоть каким-нибудь чужим добром в виде виры за облыжное обвинение, за напраслину. Ну а что? Я же вроде бы как пострадавший? Мне же хоть какая-то компенсация за страдания положена? Или нет? Нет! Все ушло в казну…
А