Времена не выбирают. Владимир Малыгин
его! А вы что столпились? Отдыхайте! Завтра день такой же тяжелый будет!
– Какую такую вину? И зачем в поруб? – успел возмутиться такому произволу. – И вообще, мне отлить нужно! Сил терпеть нет!
– Там и отольешь! – заржал в полный голос один из стоящих напротив.
Это кто так радуется? Кто-кто! Да это тот самый, как там его… Которому больше всех от меня чего-то там нужно было… Во, вспомнил! Вран его кличут!
Тем временем амбалы времени не теряли, поддернули меня, ухватили покрепче… Куда уж крепче… Кивнули друг другу:
– Потащили?
И понесли. Взаправду понесли, мне даже ногами до земли никак не достать! Да я и не старался особо. Так, разок попробовал, убедился, что не получится ничего у меня, и успокоился. Даже чуть ноги поджал. Ну а что? Пусть несут с комфортом!
– Погодите! – попытался хоть что-то выяснить о происходящем.
Да кто бы меня послушал… Прут, как кони. Только скорость набирают.
– Стоять! – рявкнул на этих мордоворотов.
О, послушались! Затормозили так резко, что у меня ноги вперед мотнулись.
Вывернул голову, крикнул в спину уходящему командиру:
– За что меня так?! Что я плохого сделал?
– А то ты не знаешь? – остановился тот и лениво так оглянулся через плечо. Соизволил, снизошел до разговора!
– Знал бы, не спрашивал!
– Вот завтра и узнаешь! – окинул меня нечитаемым взглядом начальник и рыкнул на амбалов: – Ну, и чего замерли? Тащите его, коли сам идти не хочет!
– Вась, ты это… – замялся второй из амбалов. – Не обессудь, но мы люди подневольные. Что сказано, то и выполняем.
И с этими словами приподняли и снова поволокли меня куда-то в ночь. И луна, как назло, против меня! За облака спряталась…
– Да погодите вы! – Раз такое дело и рык мой на них так хорошо подействовал, то нужно пользоваться моментом и хоть что-то выяснить! – Я сам пойду! Вы мне только дорогу укажите!
– А то ты не знаешь, где у нас поруб находится?
– Да не помню я ничего! Память отшибло на стене! Говорю же, отпустите, сам пойду! – Эта фраза у меня получилась вроде приказа, и конвоиры мои, на удивление, послушались.
– Как это ты не помнишь? – удивились оба. И даже остановились. А голоса такие… Сочувствующие мне…
– А так! Говорю же, вообще ничего после удара по голове не помню!
– А хорошо, видать, тебе приложили, что память начисто отшибло! – обрадовался почему-то первый из амбалов.
– А ты-то чему радуешься? – простодушно удивился сочувствующий мне второй страж. – Ты же не ему, ты батюшке его был должен! А боярин ничего не забывает!
– Погодите, какой боярин? – влез с вопросом.
– Как какой? – теперь уже удивились оба. Но руки мои так и не отпустили. Хорошо хоть сжимать их не так сильно стали, придерживали скорее, а не держали. И шкурку зажатую выпустили. – Родитель твой, боярин Липный. Неужели и это забыл?
– Ничего не помню, – мотнул башкой из стороны