Журнал «Рассказы». Колодец историй. Михаил Дьяченко
что так вздыхаешь? Что ты так смотришь? Думаешь, почему я послала тебя одного?
Мама наступала, а Ларго все пятился назад. Она больно ткнула его в грудь.
– Потому что я не могла забрать чертов комод! Я больше не Тсерингер. – Только сейчас она, казалось, это осознала. И замерла. – В комоде было нечто, что уничтожило бы твоего отца… А теперь у нас ничего нет…
Ларго ждал, что мама сейчас или снова его ударит, или заплачет. Но все решила Лайве. Она устала сидеть молча и снова заныла. Тогда мама выхватила у Ларго поводок и потащила столик с луковым леденцом к кафе. Пришлось идти следом.
Из звуков – только шорох шагов и монотонное «ма-а-а-а».
Мама зашла в кафе, а Ларго задержался.
Как хорошо, что здесь ясно. Туман нависал сверху и змеился по площади. Ларго хватал глазами все, что видел. Разбитые окна и витрины, повисшая вертикально вывеска «Кофе, вода, кислородный чай». Дерево, которое высосал Вайкатопе. Дотронься до него – рассыплется в труху. Перевернутый фургон с мороженым. Может, стоит поискать малиновое для леденца? Может, нанесенное одним летним днем заклинание позволило мороженому не растаять за годы? Ларго почти двинулся к фургончику, как что-то разбилось.
Неужели мама с леденцом успели подняться на второй этаж? Ларго готов был поклясться, что слышал звук именно оттуда.
И тут мама закричала, что-то нечеловеческое захихикало следом. Ларго тут же распахнул дверь кафе.
Голубая сеть раскинулась по полу. Запутавшись в ней, хихикало от боли гуманоидное скрюченное существо. Мама сплела кокон вокруг нунтара, который уже начал давить жертву внутри себя. Впрочем, нунтар заливался смехом.
Лайве забилась в угол, а столик, успевший принять обычный размер, закрыл ее собой, как щитом.
Еще один нунтар ввалился в кафе, кувыркнулся, подпрыгнул. Мама не успела среагировать, как он уже бросился ей на спину. Голубая розга взметнулась к потолку, хлестнула нунтара. Ударила еще, прежде чем закрутилась, размножилась, и вот уже второй нунтар оказался в голубом электрическом коконе. Мама посмотрела на Ларго. Лицо ее, обычно строгое и правильное, поплыло от страха.
Нунтар был позади сына.
Голубая плеть метнулась, обвилась вокруг шеи существа. Раздался хруст, нунтар повалился на Ларго, придавил всем весом. Запахло чем-то противно сладким. Тело у твари скользкое, словно она вылезла из какой-нибудь маслянистой реки. Из-под серо-черной руки с отчетливыми красными нитями вен Ларго увидел, как нунтар прыгнул на стену, навис над луковым леденцом. Ее белые кудряшки дрожали, выглядывали из-за столика. А глупые всхлипы только привлекали ползущую тварь.
Ларго содрал ногти, цепляясь за пол, вытягивая себя из-под мертвого тела. Закричал. Мама не справилась.
В одно мгновение, словно свет погас, все голубое на полу и в воздухе исчезло. Нунтар навалился на маму, стал ее душить, приподнял и ударил ее головой об пол, еще и еще.
Ноги Ларго оставались прижаты. В ушах засвистело.
Может, у него от страха случился разрыв мозга? Но твари тоже услышали свист. Он шел