Смешные рассказы о нас с вами. Алексей Клёнов
приехал за Пашкой в три часа дня, а жена так и не вернулась с процедур ягодичной красоты.
Позвонил в четыре.
– Марин, ты помнишь, что у нас театр в шесть часов?
– Да я уже бегу. Бегу. У парикмахера на мне фен сломался.
Кстати, это какая-то загадочная особенность Маринкиного биополя. Я ей не даю никакие электроприборы. В ее руках взрывается и горит все – моя бритва, сотовые телефоны, микроволновки и пылесосы. Странно, что я до сих пор целый. Как утверждает жена, если во мне и был терминатор, то он давно перегорел.
Появилась дома в пять двадцать восемь, с прической а-ля Мэрилин Монро, маникюром со звездами и офигенными ягодичными мышцами!
Прическу щупать нельзя, я знаю. Маникюр пусть сохнет себе. Но вот мышцы же можно потрогать?
– Да куда ты тянешь свои проводки? Видишь, у меня юбка наглажена. Царь ты или конюх?
– Она была наглажена до парикмахерской. А сейчас ей уже все равно, как и конюху. Марин, давай еще десять минут потратим на массаж. А юбку ты новую наденешь, вон ту, с кактусами на белом поле.
– Вова! Я билеты за месяц покупала! На этого режиссера у нас весь отдел уже сходил!
Десять минут! Ха! А этих режиссеров – туда же. К драконам.
Зря я вспомнил про драконов. Затарахтел телефон, это Иггдрасиль решил напомнить, чтобы мы не опоздали в театр.
– Спасибо, свет мой. А то мы тут сидим, пьем чай с плюшками, забыли про всякие театры…
– Я же молодец, да, пап?
– Ты – чемпион!
Пока я разговаривал, Марина уже сменила юбку и нетерпеливо перебирала лапками у двери.
– Бежим! А то наши места займут!
– Господи, да кому там нужен наш шестой ряд! – это уже натягивая белый джемпер и джинсы.
– А где серые брюки?! – негодующе.
– Они мне в талии жмут. Нефиг меня на ночь пельменями кормить.
Маринка фыркнула – и мы полетели на свободу.
Свобода продолжалась до дверей лифта. В пять сорок три лифт встал на четвертом этаже насмерть. Я тряс дверь, жал на все кнопочки, орал: «свободу неграм!».
Лифт не сдавался.
Я вызвал дежурного. Печальный голос сообщил мне, что все техники на вызове.
– А все – это сколько? – уточнил я.
– Один, – так же печально ответил дежурный. – Ожидайте.
И отключился.
Мы с Маринкой переглянулись. Хорошо, что я джинсы надел. И в туалет сходил перед выходом.
А вот жена – нет. Это тоже чисто женское, вспоминать про туалет в неожиданных местах.
– Вова, – побледнев, сказала она. – А куда я… э-э-э… если прижмет?
– В сумочку, – подбодрил я ее. – Потом новую купишь.
– Ты с ума сошел! – взвизгнула Маринка. – Итальянская сумка за двадцать три тысячи?!
– Ты же говорила, шесть пятьсот?!
Она надулась и отодвинулась в дальний угол, к зеркалу, украдкой поправляя кактусы на юбке.
Я снова нажал кнопку вызова дежурного.
– Любезный сеньор, не могли бы вы выслать нам экстренную помощь? Жена рожает.
Дежурный на том конце провода не изменил интонаций.
– Вы