Мунфлит. Джон Мид Фолкнер
вплоть до следующего удара.
Слух мой от взбудораженности необычным часом и местом вообще до того обострился, что колокол не успел еще смолкнуть, когда я сквозь гул его различил в зловещем пространстве склепа еще какие-то звуки. Сперва я не понимал, откуда они раздаются и что собой представляют. То мне казались они очень тихими совсем рядом со мной, то громкими, но идущими издалека. Мало-помалу, однако, они обретали четкость переговаривающихся голосов, хотя слов из-за отдаления мне еще было не разобрать, а потом голоса перестали ко мне приближаться. Люди явно остановились. Не больше чем на минуту. Но какой же эта минута была для меня! Даже сейчас, спустя много лет, не забыть мне своего состояния. Глаза едва не выпрыгивали из орбит. Лицо покрылось холодным потом. Весь подобравшись, я вглядывался и вслушивался в даль подземелья, ожидая неминуемой встречи с теми, чьи голоса до меня доносились из тьмы. Именно так себя, вероятно, чувствует кролик, когда в нору к нему запускают хорька и хищный блеск его глаз в темноте заставляет несчастного выскочить наружу, где его уже караулят охотник с ружьем и собака. Я сознавал, что попался, да к тому же мне было известно: столкнувшись с непрошеным свидетелем, контрабандисты чаще всего предпочитают навечно закрыть ему глаза и запечатать уста. Невольно пришла на память история про бедного Крэки Джонса, нашедшего гибель на церковном дворе. Черную Бороду ли он там повстречал, как утверждали люди?
Все это пронеслось у меня в голове за какую-нибудь секунду. Голоса тем временем приближались. Вдали глухо стукнуло, и я понял, что на церковном дворе кто-то спрыгнул в провал. Я еще раз огляделся вокруг в попытке найти путь к бегству. Увы, эти каменные стены и потолок были способны только меня раздавить, а штабеля бочек стояли столь плотно, что за ними не скрылось бы существо больше крысы. До меня уже доносился голос спрыгнувшего на дно провала. Он вел беседу с оставшимися на церковном дворе. Взгляд мой притянуло, словно магнитом, к огромному деревянному гробу. Он стоял одиноко на самой верхней полке футах в шести от пола. Вот он, мой шанс на спасение. Прикинув, что между стеной и гробом пространства достаточно, чтобы вместить мое далеко не крупное тело, я в мгновение ока задул свечу, полез вверх по полкам, второпях с такой силой врезался головой в потолок, что едва не лишился чувств, и, наконец, почти оглушенный, втиснул себя между стеной и гробом, где замер, лежа на боку. От покойника меня отделяла только тонкая сырая доска, а внизу уже мелькали из коридора красные отблески факелов, за которыми я, тяжело дыша и еще не придя в себя окончательно после того, как ударился головой, следил из своего убежища.
Глава IV
В склепе
Давайте пообщаемся со смертью.
С того места, где я лежал, в поле моего зрения оставался лишь потолок, однако, не видя вошедших, я отчетливо слышал их разговор и вскорости понял, что один из голосов принадлежит мастеру Рэтси. Я не особенно удивился этому,