Плерома. Анатолий Белоусов
посмотрел на Макса с сожалением и жалостью.
– Далеко до этой твоей Сивухи?
– До этого, – поправил Макс.
– Ну, до этого. Далеко?
– Нет. – Макс уверенно шагнул в темноту. – Решение принято, цель обозначена. Теперь главное двигаться.
Тело Юрия Алексеевича, повинуясь призыву двигаться, устремилось за Максом. Они обогнули дом, пересекли соседний дворик и выскочили на проспект. Макс шел уверенно. В данную минуту для него действительно не было ничего более важного, чем принятое решение и обозначенная цель. Для тела Юрия Алексеевича тоже, а вот для его души… Душа его, похоже, вернулась не полностью.
«Интересно, – размышлял он, – мешает ли счастливому течению жизни склонность к "излишним мудрствованиям", как это утверждают некоторые, или же, наоборот, мышление и есть счастье?.. Хм, отрицательно сказывается лишь так называемое бытовое, конкретное мышление. Абстрактное же, напротив, оказывает самое позитивное воздействие на человека. Почему? Да потому, что первое сопряжено с переживанием отрицательных эмоций, ибо излишне акцентирует внимание на личных проблемах индивида, тогда как второе радует, ибо уводит от этих мелочных проблем к созерцанию величайших тайн мироздания… Хм, или… "свеча из жиров заменяла мне солнце"[6]?..»
Юрий Алексеевич вздохнул.
– Слушай, Макс, – обратился он к своему спутнику, деловито вышагивающему по темной стороне тротуара, – а ты о чем-нибудь, кроме «обозначенной цели», когда-нибудь думаешь? Ну так, хотя бы изредка.
– Чего? – Макс удивленно обернулся. – У тебя что, Плотник, совсем, что ли, мозги сводит?
– Да ты не впадай в обиженку. Я же просто спросил.
– О чем таком ты вообще жужжишь? Я как-то с трудом врубаюсь.
– Ну, не все же время ты под кайфом ходишь. Я слышал, ты работал на телевидении, потом в каком-то компьютерном салоне…
– Это было давно и не в вашем вонючем городе! – ответил Макс зло.
– Все равно! Значит, котелок-то у тебя варит. Значит, ты не какой-то там сторчавшийся дебил с восьмиклассным образованием.
– Знаешь что, Плотник, – ответил Макс, уже более миролюбиво, – ты, наверное, считаешь себя самым умным и важным. Каким-то неординарным явлением во Вселенной или даже гением. Ты случайно не гений?
Макс попытался изобразить живой интерес.
– Может, и гений, – ответил Юрий Алексеевич, с видом простачка пожимая плечами, – откуда я знаю?
Ссориться с Максом ему не хотелось.
– Был у меня один приятель, – многозначительно вытаращивая глаза, начал Макс, – который долгое время жил двойной жизнью. Такой своеобразный человек-загадка. Одни из его друзей и знакомых отзывались о нем как о серьезном, положительном во всех отношениях человеке. Другие считали его пьяницей и подлецом, готовым на самую гнусную пакость. И все это искренне!
– Ну и что? – спросил сбитый с толку Плотник.
– Понимаешь, свою двойную жизнь он вел сознательно. Целенаправленно
Что Юрий Алексеевич подразумевал, вклинив данную фразу в контекст своей мысленной конструкции, никому, кроме него самого, не известно.