Охотники за камнями. Дорога в недра. Николай Иванович Наковник
борьбой, за которыми забывались взаимные обиды. После съезда всё начиналось сызнова.
Потом разговор перекинулся на наши поиски и старинные разработки руд. Аксакал проявил необычайную осведомлённость в металлах и минералах и даже употребил несколько специальных терминов. На моё недоумение султан ответил, что он прошел курс гимназии, долго путешествовал и на своем веку прочел немало книг.
Когда мы подъезжали к лагерю, послышалось радостное ржанье Гнедого, соскучившегося по Игреню. Джуматай спал под телегой с коробом, раскинув руки, рядом лежал мой карабин, а у потухшего костра стояло ведро с холодной затирухой.
Я усадил гостя в глубине палатки и старик, сняв роскошный малахай, надел феску из белого сукна, украшенную красной кисточкой.
– Это в знак того, что я посетил Мекку, – сказал он, заметив мой удивленный взгляд.
Джигиты аксакала пошли бродить по лагерю, ощупывая горный инструмент, телеги, сбрую, заглядывая внутрь палаток, в ведро с варевом.
Джуматай так обрадовался землякам, что через полчаса уже наливал горячую затируху в деревянное кисе, которое подхватил «черноусый» и передал мне, а я поднес султану. Потом я подсовывал ему самые крупные и наименее грязные баурсаки и выуживал из ведра наилучшие экземпляры воблы – словом, все шло по степному этикету.
Вероятно, казахи ехали со скудными запасами, потому что ели так, что «трещало за ушами» и, опорожнив ведро, принялись за чай, за которым кончили последний мешочек баурсаков, который Джуматай припрятал для начальника и Баймуханова.
После чая старик вытащил из жилетного кармашка маленький флакончик с зеленоватым порошком и предложил мне заложить насвай34. И тут я вспомнил про находку.
– Вот где замечательный насвай! – предложил я гостю полированную линзу. – Если откроете, то так и быть, заложим вместе.
– Белокаменная табакерка!.. – удивился гость – Откуда раздобыли?!
– Нашел у подножия могилы, где вы собирались меня накрыть…
– Могилы?!.. – изумился аксакал. – Не может быть!
И тут я рассказал историю находки.
– А что, если не табак внутри? – спросил старик, понизив голос.
– А что же больше?
– Золото или, скажем… драгоценный камень… – прошептал султан, как будто могли услышать джигиты, беседовавшие за палаткой с Джуматаем.
– Драгоценный камень? Вы шутите!
– Нисколько! Слыхали об Амурасане?
– Джунгарский хан, который воевал с Китаем за независимость?
– Который после разгрома бежал к сибирским казакам, с чего и начинается история табакерки… Рассказать?
– Сказки?
– Зачем сказки!.. – обиделся старик. – Правдивая история, отец рассказывал. Когда Амурасан бежал, то перед Сарысу его настигли киргизы Абулхайра35. Если бы не русские казаки, случившиеся на Сарысу, пропала бы голова Амурасана и рубиновый перстень, который уже не приносил
Насвай – нюхательный табак.
Хан Абулхайр – первый казахский хан, попросивший в 1730 г. русское подданство и выступивший за присоединение к России.