Чеченские рассказы. Большая сборка. Война и мир. Александр Карасев
над дымящимися воронками. На позициях нет ничего живого, и только два танкиста из врытого по башню танка катаются по земле, сбивая пламя на загоревшихся комбинезонах.
Но вот в разрушенных окопах зашевелилось, задвигалось, места убитых и раненых занимают пехотинцы, укрывавшиеся в блиндажах, на флангах устанавливают два станковых пулемёта. Разобравшиеся по ячейкам стрелки выставляют дальность на прицелах винтовок, выкладывают на берму бутылки с горючей смесью.
Спадает завеса пыли и дыма, а за ней уже слышен гул моторов и топот копыт. На ожившие окопы за шестью танками Второй танковой бригады прорыва идёт Первый гвардейский казачий полк. Три его сотни (гнедая, караковая и рыжая) рысью несутся вперёд плотной единой массой.
В горлышке фольварка конница не может развернуться в лаву. Два станковых пулемёта тут же отсекают её от танков. Под пятью вырвавшимися вперёд всадниками падают лошади, два всадника вылетают из сёдел. Лошадь под бравым сотником встала на дыбы, и сотник еле удерживается в седле.
Казаки спешились, залегли, закрывшись уложенными на землю лошадьми, открыли огонь из карабинов и льюисов; а два тяжёлых танка при поддержке четырёх лёгких ползут вперёд. Стрельбой с остановок танки пытаются уничтожить две конные артупряжки, подлетевшие из тыла. Орудия разворачиваются под разрывы снарядов, ведут меткий огонь. Два тяжёлых танка вспыхивают одновременно, но сметены и расчёты храбрых артиллеристов.
Лёгкие танки напоролись на мины. В тяжёлом танке сдетонировали боеприпасы. Страшный взрыв рванул в клочья его корпус, взлетела башня, повертелась в небе и рухнула в окоп, задавив сапёра-резервиста. Единственный лёгкий танк, обогнув подбитые машины, пробрался через минное поле, ворвался на насыпь и стал утюжить гусеницами траншею.
А за дымом, тянувшимся от пяти подбитых танков, за залёгшей с лошадьми казачьей кавалерией, уже надвигались пехотные цепи. В первой волне шли штрафники; за ними, плотными рядами трёх рот, гренадеры Второго ударного батальона.
Прорвавшийся танк раздавил станковый пулемёт, выбил расчёт второго пулемёта. Сопротивление сломлено, потрескивают только редкие винтовочные выстрелы. Падает, оседая, штрафник в лётном шлемофоне, утыкается в землю второй, с винчестером.
Гренадеры, стиснув зубы, прибавляют шаг, их офицеры бросают окурки папирос. Никакого «ура» – гренадеры идут молча, как каппелевцы. Впереди их спокойно, как на кроссе, бегут штрафники.
Рядовой Пружинер, из третьей роты Метисского батальона, был оставлен наблюдателем в окопе. Он чудом уцелел в авианалёте, а с началом артподготовки укрылся в блиндаже на фланговой позиции. Когда в его ячейке поставили пулемёт, Пружинер переместился левее и бил из винтовки в кавалеристов, расстреляв восемь обойм.
Он хорошо видел, как от его выстрела вылетел из седла один казак, и потом уткнулись два, залёгшие за лошадьми. Это Пружинер двумя выстрелами выбил из цепи лётчика-штрафника и другого штрафника в хаки.
Когда на насыпь ворвался танк, поливая окопы сумасшедшим огнём