.
опрометчиво выставленную для кофе, куда первокурсник окунал ложку основательно и почти грубо, тяжело зачерпывал ею сладость и полную нёс ко рту, вывели девушку из себя:
– А не кажется ли вам, ребята, что вас обоих уже давно ждут в институте?
Вопрос прервал состояние неработоспособности. Оба парня резко кивнули и пошли по комнатам; им действительно уже давно пора было уходить. Но если Шумкин, только теперь осознавая, что опаздывает, заторопился, забегал по комнате, вынося рюкзак и сумку с вещами к выходу, то Кранчевский наоборот медлил, то и дело поглядывая на степень готовности товарища покинуть дачу. Перед расставанием с Машей Виктору очень хотелось наконец-то побыть с невестой наедине. С усмешкой поглядывая на делано озабоченный вид Виктора при сборе на кафедру, Маша прекрасно понимала почему он отказался пойти с новым жильцом вместе до института, кивнув на туалетную комнату и сославшись на необходимость «посидеть-подумать».
20
Поле было разделённо пополам грядами в четыреста метров длиной и с дорожкой между ними для прохода трактора. Грядки с картофелем шли одна за другой бесконечной чередой, как волны в океане. Поле показалось студентам, вышедшими на первый день трудового десанта, неприглядным и ещё более бескрайним, чем накануне, в день приезда. Только теперь, зрительно измерив длину грядок, студенты мысленно вернулись к озвученным уже планам по срокам работ. Впервые многим они показались нереальными.
– Да уж, тут и помрём, – вяло предположил Кириллов, подталкиваемый Кирьяновым, снимая очки и вытирая их стёкла о ткань спортивных штанов. Как и у друга, штаны были заправлены в высокие резиновые сапоги, сверху тренировочной олимпийки надеты куртки-ветровки, на головах – одинаковые вязаные шапки. Кирьянов защурился на солнце, выглянувшем сквозь массу тяжёлых туч:
– Не умрёшь, Толян, никуда не денешься. Никто пока ещё не умер. Держи лучше своё ведро покрепче, да ворот куртки затяни; дует, – старший Толик протянул ведро, огляделся, вздохнул, но не безнадёжно, как друг до этого, а словно настраиваясь на долгую дистанцию, и первым из группы остановившихся на краю поля, шагнул на землю. Сапоги тут же заскользили по мокрой грязи, пока ещё не жидкой, имеющей основанием твёрдую сушь летней пашни, но уже надёжно прилипающей к обуви.
– Первый пошёл! – скомандовал весело Николай Николаевич Русанов и, подмигнув девушкам, двинулся следом за Кирьяновым.
– Второй пошёл! – скопировал преподавателя по анатомии Павел Константинович Лысков, который избрал Русанова в напарники. Сделав отмашку рукой, как флажком на старте, Лысков шагнул на поле. Вслед за ними двинулись все, разбившись на пары. Так было легче собирать с земли картошку, выкорчеванную на поверхность плугом трактора: один шёл по левому краю грядки, второй по правому. Только Гену Савченко никто не захотел взять с собой и, так как он всё время вертелся около Цыганок и Маршал, его прикрепили