В Петербурге мы сойдемся снова…. Сборник

      Напрасно ахнула Европа,

      Не унывайте, не беда!

      От петербургского потопа

      Спаслась «Полярная Звезда».

      Бестужев, твой ковчег на бреге!

      Парнаса блещут высоты;

      И в благодетельном ковчеге

      Спаслись и люди, и скоты.

      На берегу пустынных волн

      Стоял он, дум великих полн,

      И вдаль глядел. Пред ним широко

      Река неслася; бедный чёлн

      По ней стремился одиноко.

      По мшистым, топким берегам

      Чернели избы здесь и там,

      Приют убогого чухонца;

      И лес, неведомый лучам

      В тумане спрятанного солнца,

      Кругом шумел.

      И думал он:

      Отсель грозить мы будем шведу,

      Здесь будет город заложён

      На зло надменному соседу.

      Природой здесь нам суждено

      В Европу прорубить окно,

      Ногою твердой стать при море.

      Сюда по новым им волнам

      Все флаги в гости будут к нам,

      И запируем на просторе.

      Прошло сто лет, и юный град,

      Полнощных стран краса и диво,

      Из тьмы лесов, из топи блат

      Вознёсся пышно, горделиво;

      Где прежде финский рыболов,

      Печальный пасынок природы,

      Один у низких берегов

      Бросал в неведомые воды

      Свой ветхой невод, ныне там

      По оживлённым берегам

      Громады стройные теснятся

      Дворцов и башен; корабли

      Толпой со всех концов земли

      К богатым пристаням стремятся;

      В гранит оделася Нева;

      Мосты повисли над водами;

      Тёмно-зелёными садами

      Её покрылись острова,

      И перед младшею столицей

      Померкла старая Москва,

      Как перед новою царицей

      Порфироносная вдова.

      Люблю тебя, Петра творенье,

      Люблю твой строгий, стройный вид,

      Невы державное теченье,

      Береговой её гранит,

      Твоих оград узор чугунный,

      Твоих задумчивых ночей

      Прозрачный сумрак, блеск безлунный,

      Когда я в комнате моей

      Пишу, читаю без лампады,

      И ясны спящие громады

      Пустынных улиц, и светла

      Адмиралтейская игла,

      И, не пуская тьму ночную

      На золотые небеса,

      Одна заря сменить другую

      Спешит, дав ночи полчаса.

      Люблю зимы твоей жестокой

      Недвижный воздух и мороз,

      Бег санок вдоль Невы широкой,

      Девичьи лица ярче роз,

      И блеск, и шум, и говор балов,

      А в час пирушки холостой

      Шипенье пенистых бокалов

      И пунша пламень голубой.

      Люблю воинственную живость

      Потешных Марсовых полей,

      Пехотных ратей и коней

      Однообразную красивость,

      В их стройно зыблемом строю

      Лоскутья