Ловцы и сети, или Фонари зажигают в восемь. Дмитрий Рокин
ты будешь выветриваться, у неё десятки рыл мажористых подкатывальщиков нарисуются. Поторопись-ка, – Евген, хитро прищурившись, наполнил стакан до краёв и принялся тасовать карточную колоду, которую долго собирал в правильную форму.
– Если это любовь, то она подождёт, – сказал Костик низким, дурацким голосом, умело пародируя Вову. – Мудло. У тебя есть племенная тёлка в максимальной комплектации, к тому же уже прогретая, а ты строишь из себя целку.
– Похер. Ты мне скажи, ты покурить на балкон выходишь? Или тут тоже вариант при открытом окне? – спросил Вова формального хозяина жилища. – Хотя ты же не куришь нормальный сыгарэт. Вейпер, блядь. А что дальше? Электронное пиво? Электронная шмаль? Электронные бабы? Электронный футбол?
– Осторожней. «Фифу» не трогай, – пригрозил усмехнувшимся пальцем Евген, раздавая новопартийно карты.
В деле виртуального футбола он был неподдельным царём и богом.
– Я могу вейпить здесь. Но тебе ещё рано курить тут. У нас матёрая дедовщина. На балкон иди и подумай над своим поведением, – заносчиво зазвенел властным смешком Костик. – А электронного пива я бы накатил. И электронной бабой бы занялся. Не говоря уже про электрогандж.
– С понтом ты электробабами целыми днями не занимаешься в своих приложениях, прошмандовчик. – Евген бросил коварной, упорно не желающей открываться фисташкой в Костика.
– Ты чё, урочище, уже Альцгеймера подхватил, что ли? – наигранно изумился Жо, страстно любивший мобильные приложения для знакомств.
Едва балконная дверь щёлкнула язычком замка, оставив Вову в компании молчаливых сигарет и зажигалки, содержащей в себе разобранный на части огонь, Костик схватился за Вовин телефон, легкомысленно оставленный без присмотра.
– Чё ты исполняешь, чуварищ, ёпт? – Евген насупил широкую бровь.
– Алёнчику напишу, раз Коди бздит. Всё за него делать нужно. И хату найди, и тёлку пригласи, и свечку подержи, – вёрткие пальцы Костика бегали по экрану, набирая сообщение.
– А… Чё пишешь? – спросил Евген уже более одобрительным тоном, сморщив на груди тельняшку и дав волю животу.
– «Привет, Алён. Ты как? Давно не общались. Я тут переехал, сидим обмываем. Компанию ты знаешь, хочешь, приезжай, пообщаемся, посидим, выпьем», – читал, капая в интонации серым отсутствием выражения, Костик.
– Ты такую же шляпу своим виртуальным бабам пишешь, а, мастер бесконтактного секса? Понятно, почему ты умрёшь девственником. Всё полная херня, стирай. Ты забыл, от чьего лица ты пишешь? Нужно заумно-небесно разложить, – рассуждал Евген, перебирая пальцами по густой бороде.
Ребята задумались не на шутку.
– А как он её назвал только что?.. – Костик вычёсывал гладковыбритый подбородок.
– Солнце в моей груди?.. Наша осень пишет белый стих… Хоть лето и оттанцевало, – лицо Евгена перекосило отвращение к романтизму и поэтике