Чудная деревня. Пятая часть. Тамбовский изгнанник. Татьяна Анатольевна Нурова
приглядываю. – Народ, здесь конечно битый озлобленный на всех собрался, а вот здесь прижились, и идти всем им некуда. – Я то что старый уже, помру и никто не заметит, а вот хочется, что бы, и они как люди пожили. – Да и ты ведь совсем молодой еще, может сможешь это место изменить.
Никита улыбался словам старика, догадывался, что тот многое скрывает, и теперь слушая его торопливый рассказ, понимал, что его основные неприятности еще впереди.
– Здесь ты утихомирил бесовство покуда, но дом еще этот плохой проблем то добавит,– продолжал рассказ дядька Мефодий. – Еще мои родители говорили, что изначально дом на плохом месте построили, там какое-то капище было, так то вроде высокое сухое, а там и до этого место страшноватое было, даже когда село уже построили, там был огромный пустырь.
– А, кто там повесился то, и по какой причине,– поинтересовался Никита, собирая на стол.
– Парень молодой, Иваном вроде звали, я то тогда совсем малым был, а потом уже и спросить не у кого было. – Помню, что про него слышал, и я то эту историю со слов сельчан знаю, какой-то он упертый был, идейный вроде, комсомолец, одним словом. – Говорили, что даже он кому-то доказать хотел, что мол басни это и суеверия, что место плохое и назло всем стал дом строить. – Сам строил, и вроде как стало за ним странное что-то водиться, даже родители его уговаривали бросить затею эту с домом, но нет. – Он жениться собирался, и дом то на большую семью строил, а уж стройку заканчивал, люди уже тогда от него шарахаться стали, он и так – то грубый был, резкий такой, а тут замкнулся совсем, стал злой и как сыч на всех смотрел и не с кем не общался, на соседей чуть ли не рычал и кидался, чтобы они к его забору даже не подходили. – Все наблюдал за ними и дом охранял, казалось ему, что его разграбить хотят, свихнулся, одним словом. – Чего в пустом доме грабить то. – А тут и невеста его бросила, сбежала из села, и пропала, никому ничего не сообщив, как и не было ее, даже родным никакой записки не оставила.
У Никиты заломило в висках, как бы невеста этого Ивана, не оказалась замурованной в этом подвале. Если Иван попал под действия капища, запросто мог невестушку строптивую в жертву принести, и тем освятить дом во зло. Такие случаи были довольно часто, и смутную догадку Никиты нужно будет проверить обязательно.
А дядька Мефодий продолжал,– То, что Иван то повесился, тоже сразу не заметили, к тому времени, он прям дикой стал, дома сидел не с кем не общался. – И он дома в петле пару недель провисел, хорошо хоть холодно было, и говорят, что он хоть и вонял, но целый был еще. – Родители его дом заколотили и даже продавать не стали, так вот и стоял, а потом уже, когда столько то лет прошло стали все удивляться, стоит дом без хозяина, а не ветшает. – И ходить возле него тошно, даже малышня туда не лазала боялись.
– А, дети не пропадали в селе,– поинтересовался Никита.
– Так просто нет, были и несчастные случаи, и утопленники, а в этом доме нет, я, во всяком случае, не припомню.
– Это хорошо,– пробурчал Никита, разливая чай, и выставив на стол чугунок с распаренной картошкой.
Рыбные