Песнь камня. М. Таргис
можно будет отнести на счет селя. Похоже, им разрешили грабить город на правах военного захвата. И не оставлять свидетелей. Они всё равно успеют перевалить через горы и убраться из долины, прежде чем завал разберут и связь с миром будет восстановлена. Рано или поздно солдаты придут и сюда.
– Всего одна компания – возможно, им была поручена какая-то секретная операция, мало ли кто мог находиться среди отдыхающих в городе, – сдвинул брови граф. – Ввиду несомненно скорой войны… А лавина спутала их планы. Или, наоборот, помогла, смотря, в чем была их цель. Если явятся сюда, можем предъявить им труп австрийского офицера. Как знак лояльности, – он криво усмехнулся.
– Вот именно, – проворчал Дьюер, – он нас защищать должен был, а не стреляться!
– От прусской компании он бы нас всё равно не защитил, – граф пожал плечами и тут же скривился и зажал раненую руку, пережидая приступ боли.
Полный драматизма рассказ Ярнока явно не произвел на него сильного впечатления.
Янина растерянно переводила взгляд с Ярнока на графа и британцев и обратно.
– Тут и грабить-то нечего, – равнодушно заметил фон Кларен.
– Вы попробуйте им это объяснить! – посоветовал Ярнок и добавил хмуро: – Уходить отсюда надо.
– Но куда? – спросил Дьюер. – Выше в горы? Разве что… – и все, как по команде, задрали головы вверх, в северном направлении, где за кружевной дымкой пронизанных солнцем облаков скрывалась двуглавая вершина и смутно проглядывала в морозной дали темная игла самой высокой замковой башни, если только эта полоска не была оптической иллюзией, шуткой солнечного света.
– Об этом не может быть и речи, – отрезал фон Кларен. – И вообще, что за паника? Мы находимся на самом верхнем уровне, пока пруссаки сюда вскарабкаются, они уже растеряют весь свой боевой пыл и набьют карманы до отказа. А нам еще предстоят похороны. Нет священника – значит, его заменят работники литературного труда, – граф обратил тяжелый взгляд на журналистов, и те только послушно кивнули.
Ярнок проворчал что-то по-венгерски, но граф вздернул черную бровь, и тот замолчал.
Ясное утро сменилось хмурым пасмурным днем. С любопытством исследуя незнакомую территорию и ища местечко посветлее и поуютнее, чтобы устроиться с книгой, Янина поднялась в башенку, выстроенную в южной части дома. Слегка запыхавшись от подъема по крутой лестнице, она оказалась в обзорной комнатке, всю меблировку которой составляли втиснутое в угол старое кресло-качалка да выставленная в окно подзорная труба. Хозяин дома как раз осматривал окрестности и, услышав шаги Янины, обернулся.
– Что происходит в городе? – веселым тоном поинтересовалась Янина.
– Похоже, наш славный Ярнок был прав. Ничего хорошего, – ответил граф.
– Можно посмотреть?
– Право, не стоит. К чему вам огорчаться? Я по-прежнему уверен, что никакая опасность нам не грозит, во всяком случае, не больше, чем на зимних горных тропах, но… Обидно. Красивый был город, – он тяжело