Четверо за спиной. Анна Михайлова
на меня, экономка быстро ретировалась, пообещав прислать девку в услужение.
Когда она ушла, я устало присаживаюсь на кровать. Крепко сколоченная, но узкая, с украшенными затейливой резьбой изголовником и изножьем. Поверх настила из переплетенных ремней уложен матрас, перина и все это великолепие укрыто цветным расшитым покрывалом. Подушка одна, на вид – перьевая. Осматриваюсь по сторонам: стены расписаны яркими цветами и птицами, в углу два кресла, стол и сундук. На деревянном полу ковер, одну из стен занимает русская печь, которая одним из своих изразцовых боков выходит в светлицу.
Снимаю сапоги, и вытягиваю усталые ноги. Сюр какой-то! Я – в ПА-ЛА-ТАХ. Да еще и княжеских. В древнерусских, мать их, палатах! Мозг отказывается принимать то, что видят глаза. Еще немного и начнется раздвоение сознания: верю-не верю. Даже для программы «Розыгрыш» размах слишком велик. Да и кто я такая, чтобы меня настолько правдоподобно разыгрывать?
Раздается осторожный стук в дверь. В открывшуюся щель просовывается круглолицее лицо. Глаза испуганные, но вздернутый нос и смешливый рот выдают в ней болтушку.
– Заходи.
Девушка протискивается в проем. На вид лет четырнадцать, но вполне сформировавшаяся. Невысокого роста, веснушки, светло-русая коса, сарафан, лапти. Натюрель а ля-рюс.
– Доброго здоровьица, госпожа.
– И тебе. Как звать?
– Смеяна. Но все Смешкой кличут.
– Ярослава. Смешка, мне помыться и перекусить нужно.
– Ой, я сейчас кликну чернавок – воды нанесут. Здешняя печь только растоплена. А съестного сама принесу. Чего желаете?
– Главное, чтоб горячее было. И попить.
– Взвару или сбитня?
– Э… давай на твое усмотрение.
Прислужницы с бадьями горячей воды в руках появляются через несколько минут. Когда ванная наполнена, я со вздохом погружаюсь в нее – вот оно, счастье. Все остальное – потом, сейчас нужно смыть пыль и усталость и вновь почувствовать себя человеком. Я с наслаждением мою голову, намыливаю тело. Релаксирую, пока не начинает остывать вода. Нехотя все же встаю на ноги, начинаю промокать лицо захваченным родным полотенцем. Внезапно раздается изумленное ойканье. Резко опускаю руки и поднимаю глаза: Смешка на пороге с отрезом ткани в руках смотрит на меня как на привидение.
– Что такое?
– Госпожа… у вас там… волос нет!
– Ну и..? – недоумеваю я, вытирая плечи и живот. Надеюсь, здесь за эпиляцию на кострах не жгут?
– А почему? – растерянно шепчет девушка.
– Удалила.
– Как же это? Чем?
– Лазером. Ты чего зашла?
– Я… полотно вытереться принесла. И поснедать ужо на столе. А что есть лазер?
– Э-м… молнии такие, маленькие только.
– Ой, мамочки! Больно наверное?
– Не больно. Главное – навсегда.
Надеваю длинную футболку и свежие трусики. Служанка продолжает смотреть на меня как на экспонат. Не сразу доходит, что дикий интерес вызывает белье. Прикидываю, что, судя