Коммуналка: Добрые соседи. Карина Демина
у Астры нет ни того, ни другого. И она совершенно не понимает, чему именно надо учить. Да и когда ей? Дежурства ведь.
– Машка без меня не сможет, – Розочка отрывала от булки маленькие кусочки. – А Ярик опять драться начнет. Он со всеми дрался и всех обижал.
– И тебя?
– Пробовал. Я сдачи дала.
– Когда? – со вздохом спросила Астра.
– Давно. Тебя уже по этому вопросу вызывали, – кусочки Розочка засовывала в рот и проглатывала, не жуя. – А у Машки почесуха. Так нянечка сказала. Только она дура и ничего не понимает.
– Машка?
– Нянечка. Это не почесуха. Просто Машка боится.
– Кого?
– Ее. И всех вообще. От страха и скребется. Нет у нее никакой почесухи. И вшей нет. Нервы одни…
И мнение свое, надо полагать, Розочка в себе не удержала. Потому волосы и остригли, прикрывшись обычною своею отговоркой. И, наверное, на Астру бы подействовало. Астра бы после первого же раза поняла, что надо молчать.
Прятаться.
И стараться быть как можно более незаметной.
Но Розочка другая. Совершенно. Это хорошо или все-таки не очень?
– Я Машку за руку держу, тогда ей не страшно. А если я не приду, что тогда?
– Действительно, – Астра глотнула сладкого чая. – В магазин пойдем? За ботинками?
Розочка перестала болтать ногами, но слизнула крошку с пальца. Поглядела с недоверием:
– Пойдем, – сказала она осторожно. – Но если не хочешь, то ты тете Лере денег дай, и она сходит. И вообще ты денег дай, она будет покупать продукты. Тогда тебе не нужно будет…
Наверное, так и следовало поступить.
Калерия Ивановна давно ведь предлагала. У нее ведь муж и талоны на спецпаек, и взять она может не только на себя. И… и в этом нет ничего стыдного.
Наверное.
Астра покачала головой и со вздохом сказала:
– Нет.
Сделать так означало признать и собственную трусость, и неспособность жить, как другие, и… и, в конце концов, она не настолько беспомощна, чтобы позволить кому-то решать даже не проблемы, отнюдь, обыкновенные… неудобства.
– Доброго дня, – раздалось за спиной.
И Астра замерла.
Она ненавидела себя и за этот совершенно бессмысленный страх. И за неспособность справиться с ним. За сердце, которое вдруг застучало быстро-быстро. За пересохший рот и острое желание сбежать. Куда? Не важно, главное, подальше.
– Это моя мама, – сказала Розочка. – А это Святослав. Он тут жить будет.
И голос дочери вернул саму способность дышать.
– Добрый день, – Астра заставила себя разомкнуть склеившиеся вдруг губы и повернуться, и улыбнуться, как должно. Мама бы сказала, что важны не обстоятельства, но то, как ты ведешь себя в оных обстоятельствах. И поведение Астры ее бы не порадовало.
Совершенно.
А человек оказался… обыкновенным. Не совсем человеком, судя по тому, сколь плотное облако силы его окружало. Золотые нити уходили в тело, и кому-то иному зрелище показалось бы жутким, но Астра оценила и красоту узора, и многие оттенки его.
Золото темное.
И