Шепот волн Обводного канала. Борис Александрович Алмазов
в своей правоте, без тени сомнения – это от него. И он стоял за спиною у литературной дамы и у моего приятеля.
Человек, вообще, находится под обаянием стереотипов своего времени, их взывает литература, кино, телевидение. Когда то кажется Золя сказал страшную фразу:» Мы не копируем мир, мы населяем его.»
Так вот следуя стереотипу, выйдя из тюрьмы, мой приятель «невинно оклеветанный безжалостными родителями девочки, исковеркавшими их любовь», женился на дочери литературной дамы, с ее подачи поступил в институт на вечерний факультет… Вот тут и началось.
Он не был бездельником, он не был бездарностью… Но его сжигал другой талант. Скажите, разве можно представить себе дон Жуана, который бы спокойно тянул армейскую лямку, или был хозяином поместья, был бы мореплавателем или плотником… Никогда! У него на работу не хватило бы ни времени, ни интереса…Он самой природой, самой мозаикой генов и, разумеется воспитанием и полным атеизмом, ориентирован на другое.
Пошляк сразу подумает – на секс и разврат! Ничего подобного. Таких то страдальцев наш взбесившийся век плодит в геометрической прогрессии ежедневно.
Дон Жуан не развратник, и никакими особыми сексуальными дарованиями не наделен. В нем другая всепобеждающая и всесокрушающая одаренность. И открылась, со временем, она в моем приятеле. Когда у него рухнула первая семья, когда он очень скучал по оставленной там дочке. Когда посыпались со скоростью монет из сломанного игрового автомата романы, романчики, случайные связи, знакомства....
Когда, наконец, кто с завистью, кто с удивлением, в многочисленном круге его знакомых не отметил, что, пожалуй, нет женщины, способной, так сказать, против него устоять…
Я помню как судачили наш общие приятели, рассуждая, как это ему удается, какие такие волшебные слова или приворотные зелья он знает. Поражался этому и я, хотя встречался о ним от случая к случаю и достаточно редко, больше зная о его победах от общих знакомых.
Надо сказать, что сам он никогда, никому, ничего не рассказывал! Просто можно было вдруг у него дома обнаружить письмо от известной поэтессы, брошенное на столе, или используемое как бумагу для записи телефонов.
– Разве ты ее знаешь?
– Да она тут у меня ночевала позавчера.
– И давно ты с ней знаком?
– Дня три,…– отвечал он без всякого интереса.
Постоянно он был нищим и безработным. Его куда-то устраивали, где-то он непродолжительно служил, но потом опять оказывался и без денег и без места. Он постоянно говорил о каких-то своих статьях, публикациях, но становилось совершенно очевидно, что никаких публикаций не предвидится, поскольку никакие статьи не будут написаны никогда.. Хотя, повторяю, он был не бездарен.Ему просто некогда.
И вот я решил, по мучительному своему свойству, разбираться в механике человеческой драмы, рассмотреть как же это у него так получается, что женщины самых разных возрастов, положения, от твердокаменных обкомовских дам, до бескорыстных