Спаси меня. Ирма Грушевицкая
белой молью – данность, которая в моей жизни особой роли не играет, потому что вся она проходит либо дома, либо в задних помещениях нашего кафе. Мы как два крота из сказки про Дюймовочку редко вылезаем на свет, предпочитая своё подсобное царство, потому предстоящий вечер обещал стать редким исключением.
Обещал, но так и не стал.
Полька, благослови её господь, выбрала дальний от танцпола столик. Нарочно или нет, но мы реально выдохнули от облегчения, когда, пройдя сквозь яркую танцующую толпу, оказались на своих местах.
Наши вороньи наряды оказались более чем неуместны.
Юлька то и дело кусала губы, пачкая зубы ярко-красной помадой. Верный признак нервняка. Я тоже чувствовала себя не в своей тарелке и то и дело вытирала о брюки потеющие ладошки.
Полька со свойственной ей слоновьей грацией попробовала нас ободрить:
– Пусть думают, что вы эмо.
Получилось не очень.
Не знаю, как Юлька, а я обрадовалась, когда, заметив в толпе кого-то из знакомых, наша провожатая довольно быстро ретировалась.
– Развлекайтесь! – Это было последнее, что мы услышали от неё в тот вечер.
Конечно, глупо было рассчитывать, что нас начнут водить за ручку и всё показывать, но на танцпол мы так и не вышли. Официантка подошла всего раз и ушла разочарованная, приняв заказ на два стакана воды со льдом, которые на нашем столе так и не появились.
Слишком оглушённые, чтобы разговаривать, мы, тем не менее, старались не особенно активно крутить головами. И всё же, на тот момент, это оказалось самым ярким совместным переживанием после школьного выпускного. Ярким, громким, постоянно мигающим, пахнущим сладким дымом, то и дело накатывающим по периметру ямы танцпола.
– Как будто ванильный порошок разбавленный, правда?
– Причём, не лучшего качества.
– Точно.
– Ты включила дополнительную упаковку в сегодняшний заказ?
– Даже две. Амирхан пообещал скидку за недовоз в прошлом месяце. Взяла по максимуму.
– Хорошо. Но в следующем давай поэкономнее. Я тут уронила с антресолей коробку с осенними ботиночками, Маруся тут же попыталась их нацепить. Малы, представляешь? Я думала, ещё год проходит.
– Растёт же. Это хорошо. Купим.
Трудно о таких вещах кричать на ухо. Не принято говорить о делах среди веселящейся толпы. Потому делали мы это с широкими улыбками на лицах, будто речь шла о планах на вечер, а не о том, что скоро перед нами будет стоять выбор: обувь для нашей малышки или упаковка ванилина для производства.
– Как мы оказались в этом, Юль?
Не успели слова сорваться с губ, как я тут же о них пожалела. Всё же понятно: как, почему и зачем – так какого лешего я снова завожу эту песню?
Ещё пару мгновений я надеялась, что Юлька ничего не услышала. Ведь я же не наклонилась к её уху, как делала до этого, а музыка гремит всё так же.
Не повезло! По потухшим глазам стало понятно, что она услышала. Услышала и расстроилась.
– Прости, – прошептала