Бедовый месяц. Марина Владимировна Ефиминюк
дорожных колеях. Пересаживаться не хотелось, но Лидию было чисто по-человечески жалко. Пришлось проявить инициативу и переползти самой.
– Простите, господин Торн, – пробормотала я, напрочь забыв, что мужа следовало называть исключительно по имени, иначе люди не поймут. – Пожалуй, вернусь к вам, а то Лидия уже не дышит.
– Конечно, дорогая супруга, – отозвался он, ловко перехватывая меня за талию и снова ныряя лицом в опушку плаща. – Не стесняйтесь и присаживайтесь.
Что-то ты припозднился с приглашением, я уже пристроилась и даже поерзала, устраиваясь поудобнее.
– Господин Торн, а вы можете сделать это место чуть-чуть просторнее? – вдруг высказалась Клементина, наконец признавая тот факт, что мы не просто стеснены, а буквально стиснуты. Полагаю, на эту светлую мысль ее натолкнул мой случайный пинок промокшей туфлей под коленную чашечку.
– Ни к чему, – в обычной манере, словно вокруг все дураки, а только он один самый умный, коротко проронил Филипп.
– Но вы же высший маг, – с некоторой укоризной заметила тетушка.
Высший маг оказался тертым калачом и хитрую манипуляцию мигом просек. Он же не дядюшка Рендел, право слово. Того достаточно оленьими рогами попрекнуть.
– Но мы же не хотим остаток пути пройти пешком, – не изменяя вежливому тону, намекнул Филипп, что, начни он колдовать по-настоящему, наша последняя надежда доехать хоть куда-нибудь уйдет в небытие вместе с каретой. Расписная коробчонка просто-напросто развалится на кусочки.
Зато при желании кто-то сможет пристегнуть полозья к ногам и покатиться как на лыжах, помогая себе тростью дядюшки Рендела. Остальным, правда, останется шкандыбать по колено в снегу или использовать сломанные стенки в качестве ледянки под филей и с ветерком донестись до ночлега. Хотя спуски у подножия пологие… Значит, доскрестись пятками, подгребая руками.
И так меня захватила фантазия о муже, перебирающем длинными ногами, чтобы сдвинуться с места на куске деревяшки, что я очнулась, только когда он щелкнул над ухом пальцами. «Путеводная звезда» погасла, но в окошках расплылись пятна фонарного света. Мы все-таки добрались до постоялого двора.
Спасибо, святые заступники, что не на своих двоих и полным составом! Похода по сугробам мои туфли точно не выдержали бы. Не то чтобы я собиралась их носить, но до гостевого дома в горах хотелось бы добраться обутой.
Дверцу кареты раскрыл коренастый бородатый работник в распахнутом тулупе. Когда мы по очереди начали выгружаться под снег и разминать затекшие телеса, он по-простому спросил:
– Как же вы туда набились?
Филипп его причитания проигнорировал и с удовольствием размял шею, словно держал жену не на коленях, а усадил прямиком на закорки.
– С трудом, но мы очень упорные, – простучал зубами окоченевший проводник, на пузе съехавший с багажной полки.
По заставленному каретами и заметенному снегом двору с первого взгляда было ясно, что здесь полный аншлаг. Двухэтажное