Мечта длиною в лето. Ирина Богданова
не к добру это. Мать рассказывала, такой гон как раз перед войной был, когда я в люльке качалась. Животные, они всякую беду наперёд чуют.
Баба Лена мелко-мелко закивала в знак согласия и закрестилась на восток:
– Спаси, Господи, и сохрани супротив всякого обстояния.
– Вот к чему приводит невежество, – раздался от калитки высокий голос Надежды Степановны. – Сколько раз я тебе, Елена, доказывала, что Бога нет, а ты всё крестишься. Ну подумайте сами: какое отношение имеет Иисус Христос к напуганным зайцам? – Старушка выступила вперёд из тени куста и оказалась посреди двора.
Сегодня она связала косицы пучком и стала похожа на тощую белку, перебирающую лапками в поисках орешка. Только вместо орешка Надежда Степановна держала пустую банку.
– Николай Петрович, вы же образованный человек, как вы можете мириться с такой косностью? – обратилась она к деду. – Подтвердите, что Бога нет! Мы с Надеждой Степановной устали бороться против религии в одиночку.
Федька метнул на деда испытующий взгляд. Он заметил, что Юлька тоже приоткрыла рот в ожидании дедова отклика, одновременно пристально разглядывая неожиданную гостью. Дед кашлянул, и Федька предположил, что сейчас последует шутка и дед сведёт спор к веселью. Но прозвучавший голос не содержал и тени шутки.
– Любезная Надежда Степановна, не могу поддержать вас в вашей убеждённости и уверен, что верующие имеют полное основание на свои взгляды. Никто не доказал, что Бога нет.
– Как не доказал? – От возмущения старушка выронила банку на землю, и она покатилась по траве, испугав кошку Рыжку. – Я доказала. Я защитила диссертацию по научному атеизму!
Воинственно подняв подбородок и переступив через свою банку, Надежда Степановна подошла вплотную к деду и выпалила:
– Нет ни единого доказанного свидетельства того, что человек видел Бога.
– Но ведь и ум никто не видел, – парировал Николай Петрович, – и совесть понятие нематериальное, но они есть, и вы не можете этого отрицать!
– Игра словами, любезный друг. Большинство учёных твёрдо стоит на позициях материализма. Могу назвать множество знаменитых имён…
– Не трудитесь, Надежда Степановна, я тоже могу назвать вам фамилии учёных, которые искренне веровали. Взять, например, Ломоносова или Исаака Ньютона. Наверно, и про профессора гнойной хирургии архиепископа Луку Войно-Ясенецкого вы слышали?
«Ну и дед! – ахнул про себя Федька. – Откуда он столько знает? Так и режет, так и режет!»
Побледневшие щёки Надежды Степановны дрогнули от негодования.
– Не ожидала встретить в вас идеологического противника. Ладно серые старухи, не получившие образования, – она махнула рукой на дёрнувшуюся от обиды бабу Лену, – но вы, мужчина, инженер, и верите в боженьку!
Последние слова Надежда Степановна договаривала скороговоркой, пятясь назад к калитке, словно опасаясь, что баба Лена выльет ей на голову кадку воды или баба Катя огреет костылём. Дед прищурился и поднял голову к небу.
– Верите