Мечта длиною в лето. Ирина Богданова
други! Решила оторваться по полной и рвануть на природу. Устала от города, шума и суеты. Хочу с головой окунуться в тишину леса и утонуть в озёрной глади.
Красиво сказано. Пусть приятели узнают, какая она романтическая натура. Немного полюбовавшись на написанное, Юлька подумала, что утонуть она всё-таки не хочет. Ещё поймут как попытку суицида и назовут ненормальной.
Она переписала последнюю фразу, и получилось ещё лучше:
Хочу с головой окунуться в тишину леса и утонуть в озёрной глади любимых глаз.
Едва палец успел отправить послание, как последовал ответ от острого на язык парня под ником Сеня:
Я тебе завидую.
«Завидуем! Здорово! Ты – молодец! Ждём фоток!» – со всех концов страны валились ответы от виртуальных друзей, поднимая градус Юлькиного настроения, но всё-таки не настолько, чтобы ей действительно захотелось в это Подболотье.
Коротко взрыднув, Юлька утёрла злые слёзы и завалилась спать, мысленно вычёркивая из жизни приближающиеся каникулы. Если бы она сослала себя в деревню с подругой Катюхой, ещё куда бы ни шло. Но провести лето с никчёмным братом Федькой, похожим на игрушечного пупса, и с дедом, который поучает её на каждом шагу… От одного этого можно с ума сойти.
А уже через неделю студентка четвёртого курса Юлия Румянцева с отвращением оглядывала завалившийся набок бывший железнодорожный магазин на станции Глубокое, понимая, что её новые босоножки и брендовые джинсы здесь никто не оценит. Разве что тот парень с автолавки, которого стрелочница посоветовала попросить подвезти её до Подболотья. Кажется, его зовут Генка.
«Генка! Какая пошлость!» – фыркнула про себя Юлька и, волоча за собой чемодан на колёсиках, нехотя пошла к жёлтому фургону, презрительно глядя на тощего и лопоухого парня, протиравшего грязной тряпкой лобовое стекло.
Тряпка ездила по стеклу, ещё больше размазывая серую грязь, и Генка подумал, что надо бы сыпануть на неё немного стирального порошка, да и вообще не мешало бы вымыть машину. Но он так выматывался, что сил хватало только на то, чтобы добраться до дома, перекидать из фургона в холодильник скоропортящиеся продукты и завалиться спать. Даже телевизор не включался уже месяца два, с тех самых пор как в деревнях стало прибывать население и нехитрый товар автолавки разгребали с колёс.
Да ещё это пекло распроклятое. Торчишь в раскалённой кабине, как переспелый помидор в парнике: кожа красная, сок капает, а жар не убывает. Он смачно плюнул на прилипшую муху, потому что лень было тянуться за бутылкой воды. В боковом стекле увидел незаметно подошедшую фифу в таком наряде, что для выражения своих чувств Генке пришлось плюнуть на стекло ещё раз.
Девица, кстати очень симпатичная, вырядилась в короткие белые шорты, малиновую майку, рыбьей чешуёй отблескивающую на солнце, и босоножки на такой гигантской платформе, что казалось, к ногам привязаны два утюга.
– Привет, – сказала девица, долбанув чемоданом по колесу машины.
– Привет.
Тряпка