Дом, где тебя ждут. Ирина Богданова
вместо букета я нарисую для тебя картинку французской улочки. На ней расположена аптека, где мама развешивает порошки. Ей повезло найти приработок благодаря своим знаниям латыни. Когда аптекарь сказал, что нанимает ее, мама заплакала от радости и сказала, что в гимназии латынь ненавидела и что Господь нас смиряет через наше упрямство и глупости. Теперь, когда мама поступила на службу, мы можем позволить себе маленькие радости в виде свежих булочек (до этого покупали черствые, так дешевле). Помнишь, как ты угощал меня пирожком на вокзале?
Ах, Юра, если бы ты знал, с какими приключениями нам удалось добраться до Гавра!
Я уверена, что, если бы не благословение отца Игнатия, мы с мамой обе сейчас лежали бы в могиле.
Мне хочется так много рассказать тебе, что мысли путаются, и я молюсь, чтобы когда-нибудь состоялась наша встреча.
Еще раз поздравляю тебя и желаю счастья. Ключик, который ты дал мне на прощание, висит у меня на шее как память о Петрограде и о тебе. Я верю, что он обязательно пригодится.
Кланяйся от нас с мамой отцу Игнатию.
Твоя Таня».
Таня, Танюша, озорница с кудрявыми волосами и бедовыми глазами. Он не мог представить ее взрослой девушкой.
Юрий опустил письмо на колени и долго сидел, уставившись на косую тень из окна, пересекающую письменный стол.
«Да здравствует XVI съезд ВКП (б)!» – гласил алый лозунг у входа на верфи. При порывах ветра лозунг закрывало красное полотнище флага с надписью «Даешь подъем сельского хозяйства!» и получалось «Даешь подъем сельского хозяйства ВКП (б)».
«Тоже неплохо, – подумала Таня, – пусть бы лучше это, чем за честными гражданами охотиться». Ночная прогулка еще будоражила нервы ощущением опасности.
Вылезая из машины, месье Тюран как бы невзначай прикоснулся к Таниному локтю влажными пальцами:
– Таня, скажите, почему ваши соотечественники так любят красное?
В отсутствие мадам он постоянно распускал руки, и его ухаживания были отвратительны.
– Не знаю, месье Тюран, я предпочитаю зеленый цвет.
Стараясь соблюдать дистанцию с любвеобильным месье Тюраном, Таня пошла вперед, навстречу молодому инженеру Владимиру Александровичу, приставленному для работы с иностранным коммерсантом.
Он улыбнулся ей как доброй знакомой:
– Добрый день, Татьяна Михайловна. Бонжур, месье Тюран.
На счастье, Владимир Александрович прекрасно владел французским, помощь переводчика совершенно не требовалась.
С позволения месье Тюрана во время переговоров Таня смогла ненадолго покинуть накуренное помещение кабинета, чтобы подышать воздухом.
Послав благодарный взгляд Владимиру Александровичу, она пошла на скамейку под окнами заводоуправления, укрытую тенистым кустом сирени. Сквозь прорехи в листьях на платье падали солнечные пятна. Таня поймала их ладонью, думая, что русское солнце хоть и не такое теплое, как французское, но более нежное и лучистое.
В контору заводоуправления то и дело проходили мужчины