Неокантианство Восьмой том. Сборник эссе, статей, текстов книг. Валерий Алексеевич Антонов
она вообще этически детерминирована. Но вместе с тем в нем должно заключаться и содержание закона, что отличает его этический характер от логического, эстетического и т.д., поскольку в задаче данной воле всегда что-то дается. Это нечто и есть содержание закона. Его смысл и ценность – это его форма. Выражаясь субъектно, это означает, что должное как таковое обозначает форму, а предназначенное – содержание закона. Сам закон есть форма как ценностный принцип в целом и имеет содержание как ценностное наполнение. В своей неразрывной целостности формы и содержания он образует критерий оценки данной актуальной воли с точки зрения ее этической ценностной детерминированности. Даже если по своей субъектности она предстает в своей форме как должное, а в своем содержании как предназначенное, она, тем не менее, совершенно не зависит от того, обращается к ней актуальная субъективная воля или нет, как по форме своей действительности, так и по своему ценностному содержанию. Напротив, ее ценность зависит от ее отношения к праву.
Как в отношении закона, короче говоря, следует различать долженствование и намерение, но они составляют неразрывное целое в соотношении формы и содержания, так и в отношении действительной воли следует различать хотение и намерение, но они, со своей стороны, также составляют неразрывное целое и коррелятивное единство. Неправильно истолковать акцент на ценностном характере формы этической законности как означающий, что на основании формального этического определения воля не должна иметь содержания, – значит неверно оценить факты, не только упустить из виду двойное определение содержания волящим и волимым, но и не признать, что волящее и волимое находятся в совершенно иной сфере, именно в сфере ценности, чем действительная воля, которая находится в сфере реальности как с волящим, так и с волимым.
С другой стороны, следует особо подчеркнуть, что как в желании всегда присутствует намерение, так и в воле присутствует намерение. Воля, не волящая чего-то, не будет волить ничего, а воля, не волящая ничего, не будет волить вообще и, следовательно, не будет волей. Это нечто волевое теперь можно было бы назвать также содержанием воления в отличие от воления как воления, которое «имеет» свое «содержание» как «форму», но теперь уже в смысле «акта». Но чтобы отличить нечто волевое как содержание закона или воли от нечто волевого как содержания акта или воли, это нечто волевое называется «материей» или также «материалом» воли.
IV. Содержание этического основного закона как такового
Основной нравственный закон характеризуется универсальной всеобщностью. Поэтому его субъектность определяет и его содержание. Поскольку он обращен к каждой разумной воле, его содержание, как бы мало ни было воление без воли, не может быть определено этим волением, которое различается от воли к воле. В этом нечто волевом, которое уже было отличимо от нечто