Один я здесь…. Даниил Корнаков
ею с Борькой. Пока не стемнело, наколол дров для предстоящей ночи. Всеми силами он старался делать вид, что этот день ничем не отличался от других…
Но это было не так.
Сергей даже не заметил, как закуривал третью папироску подряд. Наблюдая за уходящим солнцем, он чувствовал, что что-то забыл, но никак не мог вспомнить, что именно.
Мысли о треклятом немце не давали ему покоя. Его внутренности будто щекотали перьями, вызывая неприятные ощущения.
Подобное происходило у него, когда Максимка сел в тот злосчастный грузовик вместе с друзьями и навсегда исчез из его жизни. Перья и тогда щекотали в районе груди, заставляя сжиматься внутренности в огромный узел. И сейчас… Это ненавистное ощущение снова давало о себе знать, и сколько бы папирос он ни пытался выкурить, чувство это напрочь отказывалось покидать голову, застряв там, как мышь, угодившая в мышеловку.
Было принято решение применить более тяжелую артиллерию в борьбе с этим ощущением…
Он зашел в хибару, спустился в подвал, где стоял затхлый и сырой запах, и достал еще одну бутылку водки, запасную. Недолго думая, он начал открывать ее прямо там, в подвале.
Красная пробка c глухим звуком упала на пол.
Он потянул бутылку ко рту и почти поднёс к губам, но рука замерла. Глаза смотрели на горлышко, напомнившее ему дуло ружья. При мысли, что он хотел сегодня покончить с собой, голова закружилась, и он почти потерял равновесие.
Что же это творится?
Медленно, с осторожностью сапёра, он положил бутылку на табурет, закрыл ее и вылез из подвала.
Следующую минуту он стоял так, словно в землю врос. Голова была забита мыслями, и он пытался понять, что же ему делать. Мир вокруг, казалось, существовал отдельно.
Покурить, надо покурить…
Дрожащими руками он насыпал пахучего табака на листок бумаги и половину рассыпал на пол. Плюнув на это, скрутил ее в трубочку, но переусердствовал – самокрутка развалилась прямо в его руках. В ярости он отбросил в сторону ошметки табака и бумаги и принялся сворачивать новую. На этот раз цигарка удалась, и он тут же поспешил прикурить ее от огня буржуйки.
Выйдя на улицу, он сел на пенёк, рядом с конурой недоумевающего Борьки. Рыжий огонек на кончике цигарки ярко загорелся от длительной затяжки. Сергей курил быстро и решил, что, как только будет покончено с этой папироской, он сделает следующую и будет курить до тех пор, пока все проклятые мысли, роившиеся в голове как болотные мошки, не исчезнут.
Очередная затяжка далась ему с трудом, и, не выдержав, он закашлялся. Прислонившись к стене и по-прежнему не выпуская цигарку из пальцев, он пытался избавиться от неприятного ощущения в горле, не дававшего ему покоя уже несколько месяцев.
Борька зарычал. Оглянувшись в его сторону, Сергей заметил, как пес прижал уши, пригнулся к земле и, не отрываясь, смотрел в сторону леса. Охотник проследил за его взглядом и…
…увидел того самого волка. Зверь стоял в нескольких шагах от хибары и спокойно наблюдал. Шерсть на загривке была вздыблена, на кончике