Мне нравится, что Вы больны не мной. Лучшие стихи и биография. Марина Цветаева
текстов, выразила пожелание либо быть похороненной в этих местах, либо (понимая, что первое маловероятно) установить памятный знак, кенотаф с надписью: «Здесь хотела бы лежать Марина Цветаева». Первый раз этот камень установили, ориентируясь на это пожелание, в 1961 году, – но против его установки возражали и Ариадна Эфрон, дочь Марины Цветаевой, и Константин Паустовский. Кенотаф демонтировали, но через год установили опять.
На местном кладбище есть могилы семьи Цветаевых. Валерия Ивановна, единокровная сестра Марины, приезжала в Тарусу на протяжении семидесяти с лишним лет, умерла и была похоронена здесь в 1966 году, Ариадна Эфрон, приезжавшая сюда, работая над книгой о творческом наследии своей матери, скончалась в местной больнице и была здесь похоронена в 1975 году.
Валерия Цветаева, 1890 г.
Анастасия, Валерия и Марина Цветаевы, 1900-е гг.
Старшие сестра и брат
Валерия Ивановна Цветаева (Лёра) (1883–1966) – старшая сестра Марины Цветаевой. В восьмилетнем возрасте потеряла мать. После того как отец женился во второй раз, продолжала поддерживать тесные отношения с многочисленными Иловайскими – родственниками покойной Варвары Дмитриевны, с друзьями семьи. С десяти лет воспитывалась вне дома. В 1901 году закончила Екатерининский институт благородных девиц – закрытое учебное заведение. По воспоминаниям Анастасии Цветаевой, они с Мариной приезжали к Лёре в институт на праздники, на выпуск – так называемый «публичный акт», где Асю, младшую и более симпатичную, забаловали и затискали старшие институтки.
Закончив институт, Валерия отправилась вместе с семьей в Италию, где присматривала за младшими сестрами, пока мачеха лечилась от туберкулеза. Через год, когда младшие девочки уехали в пансион швейцарского города Лаказ, она сперва какое-то время путешествовала по Италии с мачехой и отцом, затем вернулась в Россию. Двумя годами позже, когда семья вернулась в Россию, Валерия опять взяла на себя заботу о единокровных сестрах.
АЦ: «Лёра была на десять лет старше Марины и на двенадцать лет – меня. На семь с лишним лет старше ее родного брата Андрюши. Она никогда нас не обижала, заступалась за нас перед вспыльчивой мамой. С нами шутила, тормошила нас, поддразнивала (меня – за хныканье и заливчатый плач на «и»). Она была – особенная, ни на кого не похожая. Из нас она отличала Мусю – за резкую определенность желаний и нежеланий, ум, характер, раннее развитие – и часто пробовала отстоять ее от маминой строгости. Муся платила ей пылкой любовью. Лёра поселилась на антресолях, в моей бывшей детской, рядом с Андрюшиной комнаткой, через две двери от нашей детской. С мамой у нее бывали нелады; мы чуяли это, не разбираясь в причинах, не понимая их».
Даже перед смертью Мария Александровна позвала на прощание всех детей, кроме Валерии, хотя та специально приехала из Москвы в Тарусу ухаживать за младшими сестрами. Этот факт неприятно поразил как саму Валерию, так и Анастасию. Марина же сочла этот поступок