Предварительный диагноз: Перерождение. Даниил Азаров
не проснулся. А, да – ещё решили меня накормить. За это спасибо. Было очень неожиданно вкусно для обычной яичницы.
– Почти так. Только сначала я попыталась вскрыть дверной замок, а Семён меня чуть не убил.
После ночного происшествия в последнее я мог поверить легко. Но зачем ей ломиться ко мне в квартиру?
– Я была уверена, что с вами что-то случилось, – словно прочитав мои мысли, сказала Кристина. – Везде, где появляется холодный дым, кто-нибудь умирает.
А вот это уже интересно. Я посмотрел на девушку с явным любопытством. Почти наверняка она имела в виду туман, в который меня пытались загнать твари. Но то было ночью. Неужели он до сих пор висит в коридоре? Я бы почувствовал. Наверное. И как она может его видеть? И снова одни вопросы! Где-то я это уже проходил… Но вслух спросил только:
– Холодный дым?
– Да, я иногда чувствую, вижу… разные вещи… Как правило, связанные со смертью или странными существами, которые прячутся в тенях. Отец говорит, вероятно, из-за родовой травмы. Это называется асфиксия. Знаете, когда пуповина обматывается вокруг горла ребёнка.
Я кивнул.
– В моей медкарте написали, что я была мертва шесть минут. С медицинской точки зрения невозможно, конечно. Но тем не менее это так. Мама говорила, что я начала кричать, только когда врач констатировал смерть.
– И давно у вас эти видения?
– Сколько себя помню. Сначала было страшно, потом привыкла.
– И вы увидели возле моей двери этот странный дым?
– Скорее его остатки. Я бы, может, и не заметила, но после него всегда остаётся неприятный озноб. Я запаниковала, начала вам звонить, стучать. А потом решила поковыряться в замке на удачу. Тогда уже дверь открылась и меня затащило внутрь.
С подоконника поднялся планшет, лёг на стол между нами.
– Повезло, что я её узнал.
Кристина кивнула, соглашаясь.
– Что у вас тут произошло? Кстати, как рука? Выглядела она не очень. Я забинтовала, как смогла, но лучше показать врачу, наверное.
– Так это вы? – я удивлённо вскинул брови.
– Ну да. Семён меня проводил к вам, пока вы спали.
– Спасибо ещё раз. По правде говоря, жжёт и местами чешется.
Я положил руку на стол и стал аккуратно снимать бинты.
– Знаете, Кристина, в трусах вы меня видели уже, повязку наложили и даже сделали завтрак. Давайте на «ты» перейдём.
– Давайте, – она улыбнулась. – То есть давай.
– Вот и отлично. А ночью у нас были очень странные и неприятные гости. И они оставили после себя такой же неприятный подарок.
Я внимательно изучал предплечье. Кожа на нём была тёмно-красного цвета с тонкими чёрными прожилками. Местами она загрубела, покрывшись сухой коркой.
– Я, конечно, не специалист, но похоже на обморожение. Сильное.
Семён чуть толкнул меня в грудь, давая понять, чтобы я откинулся на спинку стула. Приподнял руку и осторожно покрутил. Я почувствовал слабое тепло от его прикосновений. Кожа в нескольких местах порозовела и начала разглаживаться. Чёрные извилистые нити не ушли, но стали заметно бледнее.
– А