Живые есть?. Екатерина Попова (Калиткина)
смотрела на меня, как щенок на косточку, только ещё и с восхищением.
– Запоминай, по негласному протоколу, в первую очередь, мы обязаны проверить на наличие живых.
– Это, как?
– Куда бы ты не вошла через порог миров, всегда спрашивай " живые есть".
– А если есть? – испугалась мышка.
– Значит, в первую очередь вытаскиваем живых.
– Это люди?
О, почему Я не задавала таких вопросов?
– Чаше всего это либо свои, либо те, кто случайно находится там в это же время. Ну, соседи зашли, или бездомные.
Мог ли мой сероглазик быть бездомным? На вид он вроде одет опрятно.
– Алиса, а что дальше?
– Дальше? Поедем искать нашу бабку.
Я зашла к себе в кабинет и среди кучи тряпья нашла нормальную футболку. Рыжик Антошка проводил нас взглядом из окна своего кабинета и продолжил курить.
Автобусы в ту часть города, куда нам надо, не ходили, пришлось взять такси. Водитель попался молчаливый, и быстро довёз до места назначения. Пятиэтажный дом, третий подъезд, второй этаж. И, очередная глухомань! Поднялись по ступеням. Я достала ключ, данный Антошкой, и открыла дверь.
– Есть живые? – заорала мышка.
– Ты больная, что ли? – я подтолкнула её внутрь и захлопнула дверь.
Квартира нас встретила запахом плесени и тёплой сырости, словно соседи затопили кипятком.
– Я по протоколу.
– А по логике не пробовала? Мы не в гос. учреждении работаем, нам лишняя огласка не нужна. Ладно, давай руку, буду учить на деле.
Мышка протянула свою холодную лапку, и я отметила, что прямо сейчас до чёртиков хочу в дом Лаврова. Хочу в этот пыльный музей с его странными обитателями, к евреям и деткам. Но больше всего, хочу вновь почувствовать тёплое дыхание на шее.
– А теперь, закрой глаза.
– Угу.
– Видишь, клубится туман у ног?
– Нет, я ничего не вижу, глаза же закрыты, – виновато произнесла Хвостикова.
– Храни, нас духи! – я выдохнула, и шагнула в туман, силой таща за собой бывшую монашку.
Тихая до этого квартира наполнилась треском и шорохами. Обои мокрыми кусками скатывались со стен, под ногами хлюпала зелёная жижа. С потолка свисали лохмотья, похожие на водоросли. Вот ведь бабка запустила себя!
– Что скажешь? – повернулась я к мышке.
На её месте стояла красивая девушка без глаз. Такое впечатление, что они отсутствовали с рождения. Просто два гладких бугорочка под бровями. Душа красива, но слепа.
– Поэтому в монастырь пошла? Не видела ничего хорошего от людей?
– Не только. А у вас… тебя, волосы изменились.
– Знаю.
Я два часа вчера красила волосы, чтобы не дай бог, кто-либо в конторе заметил, что они поседели. И вообще, это странно. Все, кто переходит порог миров, меняет облик тела на душу, а у меня лишь волосы седеют, да глаза зеленеют. Что не так с моей душонкой, даже шеф не знает. А может, знает, но молчит.
– Это мир мёртвых?
– Да. А теперь, быстро собралась и сказала мне, что не так с бабкой.
– Ну, всё кругом сырое и мокрое,