(Не)единственная. Алина Углицкая
всего на свете я хочу швырнуть чем-нибудь тяжелым ему в лицо, выскочить из комнаты и навсегда забаррикадировать эту дверь. Но именно в этот момент вспоминаю про принятое решение. И, стиснув зубы, цежу:
– Сама.
Он благосклонно кивает:
– Приступай.
Откидывается на спинку кресла и протягивает обе ноги. Его глаза насмешливо блестят. Он испытывает меня. Ждет, что я сдамся и убегу?
Не дождется!
Смотрю на двери, за которыми исчезла служанка. Они закрыты неплотно, осталась узкая щель, и мне кажется, что я вижу в этой щели какое-то шевеление. Тарисса осталась подглядывать?
Ладно, завтра с ней разберусь.
Перевожу на Дариона сосредоточенный взгляд. Мысленно закатываю рукава, хотя у моей сорочки только кружевные бретели, и вся она из тонкого шелка, под которым светится тело. Только я об этом забыла, когда влетела сюда, а теперь уже поздно стесняться. Он успел меня всю рассмотреть.
Пересекаю несколько метров, отделяющих меня от кресла. Опускаюсь перед Дарионом на колени и, закусывая губу, беру в руки левый ботфорт. Тяну на себя. Тот с трудом поддается. Приложив усилие, стаскиваю его, отбрасываю в сторону и берусь за другой.
Дарион вдруг наклоняется и утыкается носом в мою макушку. Шумно втягивает воздух. Я замираю, а он ведет носом вниз вдоль виска и останавливается в ямке за ухом.
– Молодец, девочка, – слышу тихое бормотание. – У тебя хорошо получается.
А потом его пальцы зарываются мне в волосы.
Я покрываюсь мурашками. Руки не слушаются, горло сжимается. Мне не хватает дыхания, а внизу живота зарождается предательская пульсация.
Кусаю себя за щеку, чтобы вернуть ясность мыслям, и резко стягиваю второй сапог.
– Все, – заявляю, пытаясь подняться.
Но Дарион крепко удерживает меня. Я так и сижу перед ним на коленях. В ненавистной позе покорности и послушания.
– Ани, посмотри на меня.
Голос Дариона становится хриплым и чувственным. Он обволакивает меня, пробуждает забытые ощущения. Но я не хочу о них вспоминать. Я хочу закрыть свой разум и сердце, отделиться от чувств и позволить телу исполнить то, ради чего ввязалась во все это.
Мужская рука в моих волосах немного сжимается. Дарион тянет, заставляя меня поднять голову. Но я опускаю глаза в знак протеста.
Чувствую, как его пальцы касаются моих губ, скользят, обрисовывая скулу и подбородок.
– Ты же всегда играла в послушную девочку, – шепчет он немного насмешливо. – Что же случилось теперь?
И наклоняется еще ниже. Меня обдает жаром от его близости. Я хочу отползти, избавиться от наваждения – и не могу.
Дарион будто чувствует это. Понимает, что я в ловушке.
Его дыхание опаляет мою щеку.
– Кажется, ты получишь то, что хотела, – шепчет мне в губы.
Я вскидываю испуганный взгляд. Пытаюсь отпрянуть, но поздно.
Губы Дариона накрывают мои. Зло. Отчаянно. Жёстко.
Это может быть что угодно, только не поцелуй! Он словно