Волнение. Кровь на снегу. М.М. Дрив
же произошло? Квартира с зелёными обоями, обсыпанными жёлтыми невзрачными цветочками, забита от пола до потолка посудой, нет, игрушками, нет, кусочками тканей и деталями механизмов, что уже никогда не будут чем-то единым; а там, под окном, рядом с батареей, целый маленький сад из суккулентов и кактусов, все аккуратно посаженные в цветные горшки; керамические статуэтки – есть, газеты и журналы – островки на полу, картины – вторая кожа стен. Тот, кто оформил таким образом квартиру, видимо, видел всё это как истинное сокровище, даже плюшевую обезьяну, свисающую с люстры. Куда не брось взгляд, везде… Антиквариат? Неподходящее описание, к сожалению.
Ровно в центре старомодного жилья, наполненного очевидным хамовником всевозможным барахлом, лежит нетронутый труп человека, который очень даже подходит под описание слегка взъерошенного старика, что каждый день аккуратно вытирает пыль с неработающих уже полвека часов с кукушкой, звеня винтиками, которые лежат в сакральном кармашке бирюзового халата. Да, это несомненно неудачливый хозяин квартиры…
– Кто нашёл его в таком виде?
– Я, абсолютно случайно: просто гулял и почувствовал, что на втором этаже… – мне снова отвечает Ян.
– Квартира нетронута? – перебиваю.
– Да. Тут даже не было смысла искать ценности. Или угрожать бедному старику, – на этот раз Лиам подаёт голос, и я впервые слышу за всё время нашего знакомства, чтобы его бас дрожит от смеси неверия и тревоги.
– Не волнуйся, – хлопаю ободряюще друга по плечу, – мы знали, что рано или поздно это случиться, поэтому сейчас разберёмся.
Продолжаю расспрос, обращаясь к Мари:
– Я так понимаю, ты узнала, что это не обычное убийство, смерть… А наш вариант?
– Ага, – слегка покачав головой и шумно выдохнув, она добавляет: – Нет следов насилия извне, от естественных он не мог умереть и не проглотил ничего также, но… Внутреннее кровотечение…
– Если нет насилия, то опухоли или хроническое?.. Стенки сосудов… Он мог страдать от…
– Нет, не мог, он здоров… Был здоров, я сказала насилие внешнее отсутствует, но… Его всё нутро в месиво… Мэт, – она поднимает лицо и смотрит на меня, но слова уронены на пол, рядом со стариком.
– Хм… Да, это… Хм, – мои слова тоже падают, только мне обратно в глотку. – Не очень… Родные?
– Узнаём, полиция в пути, – даже не замечаю, кто отвечает, старик лежит с шоком на лице, и, кажется, мы сейчас зеркала для этой посмертной маски.
– Тогда, тогда я сам пойду к Жрецу, звоните полиции и мэру, объясните всё, чтобы шума не было, – поднимаю глаза и вижу, что все застыли на месте, только Джо за спиной встревоженно ступает от стены к стене. – Джо, со мной, остальные, прошу, не волнуйтесь: вы первые узнаете после того, как мы поговорим с Дином. Удачи вам.
Разворачиваюсь, чтобы понестись из дома, и хватаю Джо с собой.
– Стой! – Ян слабо окликает меня сзади. – Тебе, тебе удачи!
Машинальное «спасибо» – меня уже нет.
Мы с Джо спускаемся по лестнице, уже нет такой спешки,