Саймон Фейтер. Сердце титана. Остин Бейли
всё же повиновался.
Сайфер снова начал печатать.
Чудовище коварно. Смотри!
Брока подал нам по паре странных очков. Я надел их и с трудом сдержал визг[40]. Белый диск, на котором мы стояли, почти полностью скрывало огромное чешуйчатое туловище сине-пурпурно-белого дракона. Зелёно-золотые крылья длиной в два или три школьных автобуса были сложены рядом с покрытой шипами фиолетовой головой. Дракон снова застонал или, скорее, захрипел – это был могучий и пугающий звук, полный раздражения и злости.
Белый диск яростно затрясся, и я упал на колени. Из ноздрей длиной в целый ярд поднялся светящийся дым.
Мне не стыдно признаться, что я ужасно испугался. Не потому, что это существо было огромным, страшным и извергающим пламя[41]. Ладно, из-за этого тоже. Но больше всего меня напугала его ярость. Я никогда не видел, чтобы кто-нибудь был таким разгневанным во сне. Я начал молиться, чтобы дракон никогда не проснулся.
Сайфер напечатал:
Теперь я разбужу чудовище. Встаньте у меня за спиной.
Ну ещё бы…
Брока сделал шаг вперёд и поднял огненный посох. Потом он с силой ударил им о пол, и раздался громкий треск.
Дракон распахнул глаза, и я увидел тёмные зрачки в форме звезды посреди ярко-синего моря. Его взгляд встретился с моим, и мой мозг пронзила раскалённая игла, которая выжгла все мысли.
Посох Броки вспыхнул, боль исчезла, и мысли вернулись.
Дракон поднялся и навис над нами, окутывая нас клубами дыма.
Мы с Тавом приготовились к смерти, но Брока спокойно поднял руку, как будто собираясь схватить что-то невидимое. Потом он обхватил это невидимое нечто и с силой опустил руку вниз. В это же мгновение весь мир вокруг нас исчез. Как будто кто-то сорвал холст картины, под которым оказалось что-то совсем другое.
И мы, и дракон остались на месте, но плита из белого мрамора теперь покоилась в безмятежной долине. Со всех сторон высились зелёные, покрытые мхом скалистые горы, а ещё там было четыре водопада – один впереди, один у нас за спиной и по одному с двух сторон. В воздухе висел туман из капелек воды, которая, вихрясь, стекала в широкую, окружавшую нас реку.
Дракон изрыгнул пламя, направив на нас пелену красного огня. Из рек тут же вырвались два огромных фонтана воды, обвились вокруг посоха Броки и поднялись в воздух навстречу пламени.
Огонь и вода встретились, раздался взрыв, и во все стороны нескончаемым потоком хлынули пар и остывающая лава. Взрыв длился несколько оглушительных секунд, а потом всё внезапно стихло. Огонь исчез, оставшаяся вода рухнула вниз и расплескалась по белому камню, и дракон сел. Он злобно смотрел на Броку с выражением едва сдерживаемой ярости и смирения, как у заточённого в клетку льва.
– Не могу в это поверить, – прошептал Тав.
– Дракон, – произнёс я. – У вас в чулане дракон.
Тав начал смеяться, но тут же замолчал, глядя на огромного зверя, беспокойно размахивающего хвостом.
– Дракон? Ты серьёзно? Это же дракуладон. Повелитель расы драконов. Неужели это правда? Не могу поверить, что вижу его. Они считаются вымершими.
Брока
Проклятие! Кажется, я действительно завизжал. В жизни каждого мужчины наступает день, когда он понимает (заметьте, только изредка, особенно если он маг-герой, сражающийся с настоящими чудовищами), что может визжать. Также в его жизни наступает день, когда он осознает, что никогда не станет профессиональным бейсболистом. Оба эти дня очень печальные. *Вздох*. Не смотрите на меня…
Вам решать.