Перунов век. Мировое древо. Сэм Юнф
Мне и так в этом обществе не рады, а вы ещё больше обращаете на меня внимания местной публики.
– Делаю зачем, что именно?
Он издевается или правда не понимает? Людмиле начинало казаться, что Громов намеренно выводит её из себя. Она сделала глубокий вдох и постаралась ответить, как можно спокойнее.
– Покупаете мои вещи.
– Помогаю вашему другу. Он отказался взять у меня сумму больше. Только немного средств в долг, которые он сразу мне и вернул.
– Как благородно, – княжна с трудом отвела взгляд от спокойного лица Громова и уставилась себе под ноги, – Надеюсь, вы понимаете, что выкупив мои платья, вы вызвали море обсуждений.
– Если и будут говорить, то не о вас, а обо мне.
– Понимаете, что значат для репутации девушки такие разговоры?
– Совершенно не понимаю. Может быть, вы расскажите мне в подробностях?
Точно издевается. Людмила оторвалась от изучения своих туфель и посмотрела племяннику императора прямо в глаза.
– Вам не стыдно?
– Преследуя меня и оставаясь со мной наедине, вы сделали для слухов гораздо больше, чем я.
А вот тут Громов оказался прав. Людмила до его слов и не задумывалась о последствиях своей выходки, но признать его правоту сейчас было выше её сил.
– Вы совершенно невыносимы.
– Допускаю этот недостаток. И это ещё одна причина, почему вам стоит присоединиться к собравшимся.
Людмила резко развернулась и поспешила вернуться в зал. Ей не хотелось видеть столичного нечистика, который привык распоряжаться другими, в силу своего положения и финансового могущества. Но ещё хуже было то, что отсутствие княжны могли заметить, а значит, стоило ждать проблем.
Надеяться на благосклонность Макоши не приходилось, поэтому, когда Людмила Александровна вошла в зал, конечно же, все взоры обратились к ней. Будто ей и так было мало разговора с чурбаном в лице Громова.
– Вы быстро вернулись, Людмила Александровна, – дочь графа Туросова одна из подружек Лизы, которая, как правило, молчала, когда подруга была рядом, теперь решила показать свои зубки.
– Мы думали, что уже попрощались на сегодня с вами и великим князем, – продолжил молодой Борский.
– Перестаньте смущать девушку, это невежливо, – Туросова, как ни в чём не бывало, улыбнулась Людмиле, будто не она первая завела этот разговор.
– Это ужасно, когда приходится распродавать вещи, которые принадлежали твоему роду. Мой отец бы этого не выдержал, – княжна Бессмертная, девица одного из самых богатых родов империи, решила сменить тему, но стало только хуже.
Княжна Чернышёва и представить себе не могла, как все эти воспитанные и одухотворённые особы могут расползтись по углам и начать кусать всех, кто окажется поблизости. Сейчас очень не хватало Лизы, у неё весь этот клубок змей не посмел бы даже шипеть. По крайней мере, никто, когда подруга была рядом, не смел говорить плохо про Людмилу и Георгия.
– Если это имущество не твоё, то не так жалко, – красавец