Венец всевластия. Нина Соротокина
он сам с собой. – Тема уж больно щекотливая…» Помогая мыслям принять правильное решение, он схватился за непокорный завиток надо лбом и стал с силой накручивать его на палец. А Курицын не спит. Тоже о чем-то размышляет. Ишь, посапывает… И поняв, что для деликатной просьбы куда больше подходит темнота, чем яркий день, Паоло опустил ноги на пол, привалился к теплому печному боку и сказал, стараясь придать голосу полную невинность:
– У вас просить хотел, учитель. Это для меня жизненно важно.
– Ну что тебе? – устало отозвался дьяк.
– Я знаю, у вас есть математическая таблица, по которой можно предсказать судьбу.
– Что? – от неожиданности Курицын откинул одеяло и сел на постели. – Это с чего ты такое удумал? Или тебе во дворце про таблицы сказали? Кто?
– Ну ладно, скажу. Секретарь разрядного приказа. Это ему я ваш перстенек заложил. Он о вас очень уважительно отзывается. И ученость ваша распространилась весьма далеко. А про таблицы, которые строят по движению светил, я еще во Флоренции слышал. Называется – гороскоп. Там это было обычное дело. Деньги есть – иди к математику и заказывай таблицу. А в Москве говорят – чернокнижие! Темные люди! Что они в этом понимают. Истина подвластна только умным.
И тут снова, на этот раз громко и яростно, залаяли собаки. Курицын ощупью нашел одежду и стал одеваться, скороговоркой наставляя Паоло:
– Нет у меня никаких таблиц. А ты об этом поменьше болтай, а то наживешь себе и мне неприятностей. Ишь чего удумал! Гороскоп ему подавай! А сейчас лежи и носа не высовывай. Ко мне неожиданный гость пришел. Об этом госте тоже молчок. Пригрел я тебя на свою голову. Спи!
Курицын ушел в соседнюю горницу и плотно закрыл за собой дверь. Младой отрок, но сметливый. Как бы не было лиха!
14
Не нужно особой ловкости, чтоб бесшумно приоткрыть дверь, а в дьяковом дому петли хорошо смазаны – не скрипят. Паоло не считал подслушивание грехом. Сложная флорентийская жизнь и не менее сложная московская приучила его быть всегда начеку. Мало ли, может, и сгодится подслушанное? Торговать тайно добытыми сведениями – это отнюдь, это для негодяев, но любопытное ухо может иногда сохранить не только свободу, но и жизнь. Не подслушай он в Венеции разговор сводного брата с работорговцем, не сбежал бы от беды в Московию, влачил бы сейчас жизнь раба. А могли бы и в Турцию неверным продать.
Вот и сейчас… Если бы Курицын не предупредил, что гость секретный и ты, мол, про него не болтай, Паоло бы еще подумал, вылезать ли из теплой постели. В доме у дьяка всегда паслось много народу. И все с разговорами. Правда, с иными Курицын затворялся и беседовал вполголоса. Когда Паоло жил здесь, ему и в голову не приходило любопытствовать. Слушай не слушай, все равно ничего не поймешь. Но жизнь при дворце многому научила.
Ага… ночного гостя зовут Максим. Что же ты так поздно-то, досточтимый Максим? Лица не видно, лоб прикрыт серым суконным капюшоном. Видно, издалека шел, если борода заиндевела, никак не оттает. А в углу посох стоит, с него тоже лужа натекла.
Разговор