Путешествие Руфи. Предыстория «Унесенных ветром» Маргарет Митчелл. Дональд Маккейг
этот негр осмеливается распоряжаться ею! Соланж отпустила служащего, по-английски поблагодарив его ледяным тоном.
Неемия не спешил уходить, словно она ничего не сказала, и тем же тоном добавил:
– Миссис Форнье понравился аромат туберозы. Правда.
– Спасибо, Неемия, можешь идти, – нашёлся Огюстен.
Краснощёкий Пьер Робийяр, просияв, встал:
– Как хорошо с вашей стороны оказать нам милость лицезреть вас… как хорошо.
И по-старомодному поцеловал Соланж руку.
Весь офис состоял из двух изношенных кресел, заваленного бумагами письменного стола, нераспакованных ящиков и подставки для газет, которую скорее можно было представить в интерьере кафе или кофейни. Перехватив её взгляд, Робийяр рассмеялся:
– Одни мужчины действуют, а другие считают, что могут сделать лучше, чем те, кто действует. И хотя меня завораживают пути грешного человечества, я слишком разборчив, чтобы чинить препятствия. Но, – он театрально сделал паузу, – я совсем забыл о правилах приличия. Не желаете ли присесть? – спросил он, спохватившись. – Капитан Форнье скрывал вас от наших глаз, но я ему этого не прощу.
Его безупречный французский объяснял, почему его слуга говорил столь чётко, но не совсем восстановил чувство порядка в душе Соланж. Она опустилась в глубокое, чересчур плюшевое, слишком ветхое кресло.
Когда она отказалась от рюмочки тонизирующего напитка, месье Робийяр попросил Неемию заварить чаю, и Огюстен вышел ему помочь.
Робийяр притворно горестно всплеснул руками:
– О мадам, не станете ли вы меня ругать за это!
– За что, месье?
– Так оно и есть. Именно за это. Мадам угодно было преувеличить моё любострастие. Мадам убедила себя, что целомудрие красивой женщины рядом со мной находится под угрозой. А вы смогли бы соблазнить и святого.
Эти волнующие слова, произнесённые с таким сияющим самодовольством, вызвали у Соланж улыбку.
– Понимаю, как, должно быть, беспокоится ваша жена, сэр.
– Правда?
– Если бы я не была замужней женщиной…
Он вздохнул:
– Увы, так обстоят дела с большинством женщин. Или они слишком молоды, а их отцы посвятили себя дуэльному кодексу, или их братья без труда попадают в центр игральной карты, или у этих дам есть любовники, или они скованы обычаями и закрыты вуалью; в саваннском обществе, мадам, честолюбивый повеса связан по рукам и ногам. Вероломные британцы понимают такие вещи гораздо лучше нас, французов. Fais ce que tu voudras – Делай, что можешь – вот и всё.
– Разве мой муж не должен находиться в этой комнате? – спросила Соланж, не испытывая ни малейшего интереса к Робийяру.
Тот взял её за руку. Ладонь у него была горячей и влажной.
– О, дорогуша, я вполне безобиден. Хотя, – добавил он жалостливо, – моя Луиза так не считает.
Он хлопнул в ладоши:
– Ну ладно, хватит. Пока капитана Форнье нет – а он не приемлет никаких комплиментов, – позвольте сообщить вам, что мне очень повезло, что он поступил