Я выжгу в себе месть. Диана Чайковская
проносился над лесами и людскими городами, пугая народ своим появлением.
Его следовало бы назвать одним из вороньих царей, но у них никогда не было вожака, его собратья жили по-своему и не мешали другим. Врану повезло родиться удивительно выносливым и сильным. За это его любили ведьмы, колдуны и обитатели Нави. Только он мог пересекать Грань миров с посланиями от живых и мертвых. У иных не хватало сил – уж слишком сдавливал Навий мир. Вран и сам порой едва уносил крылья оттуда.
Знал бы кто, какой там тяжелый воздух! Он давил на Врана, но снизу скребли когтями обитатели Нижнего мира. Они чуяли тепло и жаждали его крови. Поэтому Вран не мог ни остановиться, ни снизиться, оставалось только сопротивляться давлению и лететь дальше.
Мало кто из его собратьев бывал в Нави, мало кто забирался так глубоко, поэтому Врана любили и даже наделяли колдовской силой, вливая ему в кровь необычайную мощь. Ворожба помогала ему легко проноситься мимо мертвых тварей и приземляться прямиком посреди костяного дворца. Белоснежного, острого.
Вран осмотрел башню из человеческих черепов и заметил, что она стала немного выше. Видимо, к ее хозяину снова присылали неупокоенных. Там, в Яви, их убивали, превращая в заложных покойников. Навий колдун охотно принимал их и обращал в прах.
Иногда колдуна называли царем, но то было неверно. В мире Нави не могло быть царя – никто не властен над Смертью. Для всех было загадкой, как давно и почему среди мертвых поселился живой колдун, что он сделал, как поборол саму Смерть или договорился с Мораной. Вран видел, что он спокойно жил в доме из людских костей, иногда пил отвары с живой или мертвой водой и писал письма знакомым ведьмам.
Колдун жил в мире Нави так давно, что его прозвали Бессмертным, а за худобу и костяной дом – Кощеем. Впрочем, вид у него все еще был вполне человеческий. Бледный, худой, и все же в нем теплилось пламя Жизни.
– Принес? – Кощей отряхнул смоляную мантию и хмуро взглянул на Врана.
Тот потянул лапу вверх, позволяя снять письмо, а вместе с ним и сосуд с колдовским отваром.
Колдун развернул кусок бересты и принялся внимательно читать. Вран не узнал, что было в письме, – Кощей сразу же спалил его в пламени свечи, стоявшей рядом, затем схватил сосуд, залпом выпил прозрачный отвар, густо пахнущий полынью, и выдохнул.
– Во дела, – покачал он головой. – Иной раз жалею, что от живых отстранился.
Вран ничего не ответил. Кощей мог сколько угодно жаловаться на собственную участь или ворчать, его все равно никто не слышал уже много столетий. Вран не помнил, останавливались ли когда-нибудь во дворце живые, хотя ходили слухи, что временами к Кощею приходили ведьмы – самые могущественные из них, которые могли спокойно пересечь Грань и погостить в мире Нави седмицу-другую. Но мало кто верил в подобное, ведь все знали, что с того света не возвращаются. Только самые выносливые вороны могли пересекать границу и недолго оставаться среди мертвых.
– Передашь ведьме мое согласие, – сказал Кощей. – И смотри не перепутай, а то все перья повыдергиваю.
– Не повыдергиваешь, –