Последний Хранитель Многомирья. Книга первая. Пока цветёт радостецвет. Светлана Шульга
тут чего вам наготовила. Давайте шибче кушать, гляньте, что за пухлощеки, – мамуша торжественно водрузила на стол овальное блюдо с самыми вкусными во всем Многомирье пушистыми блинчиками-оладушками. – Все белоземье придумывала, чем бы вас удивить да побаловать. А ну, попробуйте-ка, Габинсы, угадаете, с чем нынче оладушки от мамуши Фло?
Семейство только и ждало этих слов. Восемь лап потянулись и расхватали утреннее угощение. Фло, Фио, Хомиш и Фрим урчали и уплетали оладушки, снимая языком сахарную пудру. Раскусывали что-то мягкое, но волокнистое, прищуривались и прислушивались к вкусу.
– Ну, кто отгадает? Кто? – поинтересовалась Фло и, торжествуя, обвела всех глазами.
– Што-то шыльно шкусное, – утер усы и попытался похвалить женушку папуша Фио с набитым ртом.
– Лепестки любоцвета! Ты добавила лепестки любоцвета! – воскликнул Хомиш и лихо закинул в рот новую порцию. Фрим молча наблюдал за суетой и тщательно пережевывал каждый пухляш.
– Хомиш, умный младший сынуша мой. Так и есть, с лепестками любоцвета.
– Вмиг понял, – отвечал довольный Хомиш. – Только у любоцвета такие яркие розовые лепестки, чуть кисловатые и вот с этими прожилками. Вкусно, лапы отъешь, с лепестками любоцвета, мамуша.
Семейство молчаливо согласилось с мнением самого младшего Габинса.
Дело было не в лепестках любоцвета. Все, что пекла и делала мамуша Фло, мгновенно приобретало какой-то особый вкус. Вкус спокойствия и нежного, мягкого, чистого счастья. От этой ее редкостной способности или просто от того, что она вмещала в себя все тепло и любовь Многомирья, мамуша Фло уже давно признана была всеми деревнями как самая знатная травница, кормилица и изготовительница волшебных чаев. А ведь и первое, и второе, и третье подразумевает, что носитель этих званий чрезвычайно добр, мудр, справедлив и полон любви.
Фрим наконец тщательно прожевал, поднял вверх указательный палец и произнес:
– Тридцать три раза. Все, я прожевал все тридцать три раза и готов тоже с вами говорить.
Фрим, в отличие от Хомиша, не спал уже несколько белоземий, и ему не терпелось поделиться массой новостей, пока рты всех остальных были заняты. Он начал посвящать жующих в новое изобретение, которое он только что сделал прямо здесь, разрабатывая схему на муке, но мамуша Фло, как я уже выше упомянул, мой дорогой читатель, славилась не только как лучшая хозяюшка, но и как мудрая муфлишка.
– Разговоры после еды, все после еды! Разговаривать нужно на сытый животик, и тогда даже плохие новости покажутся не такими уж и дурными. Фрим, кушай еще оладушков. Хочешь, дам тебе с медом луноцветов?
– Нет, я, пожалуй, откажусь, – помахал отрицательно Фрим головой в думательной шапочке.
– Может, тебе, малуня? – заботливо поинтересовалась мамуша у младшего.
Папуша Фио широко улыбнулся блестящими от масла и меда усами, но промолчал. Фрим громко засмеялся и, довольный своим старшинством и тем, что его не назвали этим словцом, засунул очередной