Кондрат Булавин. Дмитрий Петров-Бирюк
к Азов-городу: одних – от города Валуйки, других – от Рыбного…
– Это зачем же? – пристально взглянул Зерщиков на атамана.
– А затем, – пояснил атаман, – чтоб те казаки купили себе лошадей и сбрую и были почтарями. Будут возить летом и зимой почту из Москвы в Черкасск да Азов…
– Надумал царь-батюшка дело, – недобро усмехнулся Зерщиков.
– А тут еще, Илья, – наклонившись к уху Зерщикова, зашептал атаман, – жди скоро гостей на Дон.
– Это кого ж нечистая сила несет?
– Слыхал, будто царские стольники Кологривов да Пушкин приедут.
– За каким таким нечистым?
Максимов усмехнулся.
– Царь хочет всех беглых людей поизловить на Дону да сызнова к боярам отослать…
– Быть того не может! – вскричал Зерщиков, вскакивая. – Когда это было видано, чтоб беглых людей с Дона выдавали?
Новость эта его сильно поразила. Несколько минут он молчал, размышляя.
– О господи! – тяжко вздохнул он. – Что ж это делается на белом свете? Да вот у меня живет, к тому, человек пятнадцать беглецов, разве ж я их отдам?.. Да ни в жизнь! Кто ж у меня тогда по хозяйству управляться будет? А кто будет рыбалить? Кто будет скот стеречь? Кто будет на соляных варницах соль вываривать?.. Нет, царь-батюшка, не будет по-твоему, не будет! – озлобленно кричал он. – Васильич, у тебя тож человек пятнадцать беглых холопов живет, ты их отдашь? Отдашь, атаман, скажи?
– Погоди, погоди, Григорьич, – успокаивал его Лукьян, – больно уж ты горяч… Надо в этом деле толком разобраться… Господь не допустит – свинья не съест.
– Нет, царь-батюшка, – зловеще прошипел Зерщиков, – не дело ты затеял, не дело… Ежели растравишь казачьи сердца – худо будет…
– Что ты говоришь, Илья! Господь с тобой! – испуганно ухватил его за рукав Лукьян. – Не говори таких слов. Не говори! Не дай господь, кто подслушивает… – атаман оглянулся на дверь, – беды горькой наживешь.
– Ты, атаман, не крути! – грубо прикрикнул Зерщиков на атамана. – Ты хочешь хвостом крутить так и этак… И нашим и вашим. Это дело надо напрямик решать. Сколь веревку ни вить, а конец должен быть.
– Да как же решать-то? – растерялся Лукьян. – Не в нашей это воле.
– Нет, в нашей. Надобно царю прямо сказать, что у нас, мол, с Дона беглых не выдают. Закон, мол, установлен такой нашими дедами.
– Ты хоть, Илья, человек и с умом, – сказал обиженно атаман, – а говоришь дурость. Разве ж можно так делать? Ты вот лучше послушай меня. Я уже думал над этим делом. Вот когда приедут эти стольники, созовем войсковой круг, послухаем царевых послов, поговорим на круге, да и ответ свой обскажем им…
– Какой ответ?
– А ответ наш будет такой, – подмигнул Лукьян, – нет-де у нас беглых холопов. Кои, мол, поразбежались, а коих мы-де боярам сами отправили… А ты, Илья, тем временем поговори с казаками, пусти слушок по станицам и городкам, чтобы беглецы-то посхоронились. Не дадим, Илья, ни единого человека с Дона, – вот тебе Христос, не дадим… Верь мне… Кто ж у нас будет