Тайна трех. Элла Чак
сдать тест? Аллергию по крови можно определить.
– Сдавал. Не выявили. Ты не переживай, – покачал он мою ногу за лодыжку, – у Аллы есть средства… которые мне помогают быстро прийти в норму. Моментально.
Встав с кровати, Максим бросил на спинку стула кожаную куртку. Он успел привести себя в порядок, принять душ и побриться. Выглядел не как только что находившийся при смерти аллергик с анафилактическим шоком, а как собравшийся на фотосессию гламурный властитель мира – начищенные ботинки, твидовые узкие брюки в широкую клетку, коричневая, почти шоколадного цвета рубашка, бессменные запонки на широких манжетах, бессменное кольцо на мизинце с таинственной гравировкой.
Я не была сильна в моде и не читала все подряд глянцевые журналы, как Светка, но даже мне было ясно, что его красные перчатки для вождения и красная кожаная куртка – способ подать сигнал. А какой сигнал ассоциируется с красным? Остановись, опасность, стоп.
Вот только кому он посылает их?
Максим выдернул булавку из фотографии, что была приколота на пробковую доску.
– Я встретил тебя впервые на том пикнике, когда наши родители пересеклись в Солнечногорске.
– Все, что было до пикника, я не помню. Третий класс пропустила. Что-то всплывает в памяти: как бабушка у нас жила, как психовала мама, как молчал отец. Но они не рассказывают правду. А ты помнишь что-нибудь? Почему тот день?
Я подошла к Максиму, ткнув пальцем в нас с ним на снимке:
– Вот ты, Алла и я. С нами еще кто-то был, но видишь – мама обрезала тут зигзагом. Кто стоял? Знаешь кто?
Максим пожал плечами:
– В тот день было много народу. Куча детей. Мы играли и бесились. Мало ли кто влез в объектив. Прости, Кирыч, ничего особенного я не помню, – приколол он снимок обратно к доске, побыстрее от него отворачиваясь.
– А неособенное? Максим, – коснулась я его ладони, – пожалуйста, что угодно. Расскажи. Даже если это бред.
– Ну, если бред… Я помню, там отмечали день рождения. Ростовые ряженые куклы пугали нас своим размером. Взрывалось конфетти. Торт помню. Шоколадный, по теме из комикса. Нам тоже дали попробовать, не разбирая, кто из детей гость, а кто тусит на халяву. Предков помню. У матери, – обернулся он на снимок, – на губах была яркая алая помада. Ну что? Достаточно?
– Хоть что-то. Спасибо.
– Обращайся.
Я заметила, что он выдохнул с облегчением, обрадовавшись, что наш разговор о пикнике окончен.
– Поедем в ресторан? Я отвезу. Отец не терпит опозданий, а мать послала Яну в хранилище ее побрякушек. Значит, от их общества нам не отвертеться.
– Максим, ты же… ты только-только очухался от состояния «бревно»! Какой ресторан?
– Бревном я никогда ни на ком не валяюсь, – коснулся он моего локтя. – Волшебные жижи Алки ставят на ноги даже трупы. Я в норме, Кира. Чувствую себя превосходно. Вот, – протянул он алкотестер с белым одноразовым колпачком. – Проверь. Специально прихватил, чтобы ты убедилась. Я трезв и адекватен.
Он поднес черный пластиковый прибор к моим губам. Чтобы скорее закончить с этим, я дунула