Рарас. Грань. Евгений Гиен
арс хара ра? (Самрук, как рука?)
– Под-орож, ворн тотат аир на сарка. (Заживёт, только сражаться пока не смогу)
– Той на дорга. Диварн. (И не нужно. Отдыхай)
– Прошу прощения что получил рану в бою.
– Напомни Самрук, откуда ты родом?
– Марол отвали от него.
– Я же с уважением спросил, просто у нас в Ундр-Думе так не принято. Извиняться за раны.
– Как-же, с уважением. Скажи ещё что не заметил отметины, которые в северных семьях принято ставить.
– Я что знаю как там у них заведено?
– Сказал орк что родился почти под боком у архимага. Наверное, в самые суровые зимы вы с семьёй туда через границу переезжали. Тепло, солнце светит, а дни какие чудесные, да Марол?
– Может врёт? Я вот бывал в деревне такой немалой и там жители белые орки, неженки все поголовно. Стыд и грязь белоорочьей расы!
– Генаард! Ука гетак лас ор ер той ворн еен ана. Отума атос кеса акенат. Орду оркан, ова той лак моса – арокхум варн, ом парар дивара ом хет левеерм. Улта хет торинга, стат, ал сомарда дорб алталид. Баер ги Урданааг, сор арс ди, ал дааром ока енеен, укасаю гул ит орам са-наад. (Довольно! Я скажу вам кое-что и только один раз. Помните историю своего народа. Эти орки, да и все мы – потомки тех, кто заслужил жить на этой земле. Они строили башню, город, а также некоторые селения. Многие в Урданааге, думают, как ты, а потому лишь единицы насовсем уезжают из своей страны.) – Выслушав старшего, орки молча стали заниматься своими делами, в основном доставали запасы и завтракали. В их рацион входили: вяленое мясо в виде окорока, с которого ножами строгали полоски, а также плотные булки тёмного хлеба. Вместе с тем в казане готовился отвар из сушёных трав, цветов и ягод, что были собраны в орочьих лугах, степях и лесах. Ели орки много, чтобы держать форму, ведь были почти все рослые и крепкие.
Агиетар, после того как поймали Тугара, вновь почувствовал себя ненужным блуждающим духом. Помогать он не собирался, потому как считал, что сам орк заслужил случившееся с ним. Бывший учитель выслушал его рассуждения и ему они показались какими-то бандитскими. Сам Агиетар мог сделать многое с обретённой силой, но не желал смерти живым, тем кто чувствует силу ветра и течение реки, наполненной жизнью, тем кто может есть и пить, и тем, у кого есть к кому вернуться. Агиетар одновременно желал улететь в сторону своих родных городов. Анила – в котором жили родители и старики, коим осталось не так много до перехода в мир духов. Ингана – в котором он работал и дополнительно набирался знаний. Хотелось посмотреть на детей, которых он передал другому преподавателю, когда ушёл.
– Дождутся охотники мага и других орков – неизвестно, однако я не вижу выхода для тебя, – сказал Агиетар зайдя в сон задремавшего Тугара.
– А, дух мщения, я рад тебя видеть. Ты прав. Я ослаблен и ничего не смогу сделать, остаётся копить силы и мечтать о случайности, что вытащит меня. Наёмников слишком много и моих сил не хватило для дачи отпора. Змей во мне – туп, он хочет сделать оборот моего тела в третью стадию. Это ведь мгновенная смерть, а я не против пожить ещё несколько дней. Простое животное никогда этого