Символ великой эпохи. Любовь Орлова. Александр Хорт
могли бы.
Р.: – Это расслоение и разобщает наш народ. А любой разобщённый народ становится более уязвимым для его соперников. В свою очередь, мы начинаем чувствовать угрозу извне, противостояние требует дополнительных расходов на вооружение. Вот нас и начинают считать потенциальными агрессорами.
С.: – В нас крепко засела привычка постоянного противопоставления другим странам и народам. Всё время разделяем: «мы» и «они».
Р.: – Да, мы часто слишком вызывающе и с большими претензиями утверждаем себя в мире, а то становимся в позу отвергнутого компанией подростка.
С.: – Мировую общественность поражает наша коррупция. Немыслимое воровство чиновничества, патологическая жадность, нежелание держать себя хоть в каких-то рамках вызывает в цивилизованных сообществах, где коррупции почти нет, брезгливое желание от нас отодвинуться так же, как мы реагируем на воришку, которого в автобусе поймали с поличным.
Р.: – То есть иностранцы видят, что у российского начальствующего контингента нет даже понятия о человеческой чести. Это, пожалуй, и есть главное, за что нас не уважают. Мы то и дело бьём себя кулаком в грудь, занимаемся самовозвеличением, чем вызываем у других народов желание поставить нас на место, давать нам заведомо заниженные оценки. Никак не хотим отказаться от советской, особенно хрущёвской, риторики типа «мы самые-самые», «мы всех обгоним», «мы впереди всех». Заявления подобного типа уже снова раздаются на некоторых каналах телевидения.
С.: – Только бы мы не начали грозить всем показать кузькину мать.
Р.: – Не дай Бог! Наши доблести должны проявляться максимально в делах и минимально в словах.
С.: – Однако мы никак не хотим признать свои грехи, особенно в годы сталинизма. Публичное признание своих неблаговидных и противоправных деяний мы расцениваем как слабость, как поражение. С советских времён считаем себя всегда правыми.
Р.: – Мы в этом качестве тоже меняемся. М. Горбачёв сознался в расстреле нашими службистами тысяч польских офицеров в 1940 году, Б. Ельцин извинялся за допущенные ошибки во время своего правления. Но важнее покаяние не на словах, а на деле. Самое главное: мы покаялись за сталинизм самим фактом сужения контролируемой Москвой территории до размеров РСФСР в послевоенных границах, хотя многие и сожалеют об этом.
НАС «АРШИНОМ ОБЩИМ НЕ ИЗМЕРИТЬ»
Сердитый: – Из высказываний, характеристик в печати относительно нас, русских, невозможно вынести определённое представление о том, кто мы такие, как к нам относятся граждане других стран, настолько разнообразны и подчас диаметрально противоположны мнения и оценки. Причём эти суждения и характеристики часто выносятся безапелляционно, с полной уверенностью, что так и есть на самом деле. Неспроста возникло выражение «загадочная русская душа».
Рассудительный: – Люди в эти три слова вкладывают, в частности, нашу неоднородность. Любой большой народ невозможно охарактеризовать